Согласие лица на причинение вреда как обстоятельство, исключающее преступность деяния. Согласие «потерпевшего» на причинение вреда Согласие потерпевшего

© 2006 г. А.В. Косарев

СОГЛАСИЕ ПОТЕРПЕВШЕГО И ОБСТОЯТЕЛЬСТВА, ИСКЛЮЧАЮЩИЕ ПРЕСТУПНОСТЬ ДЕЯНИЯ

Система обстоятельств, исключающих преступность деяния, косвенно отражает социально-экономическую обстановку в обществе, влияющую на подход законодателя к признанию преступными тех или иных деяний, а также к вопросам освобождения от уголовной ответственности и наказания за определенные деяния либо исключению их преступности вообще. В разные периоды развития уголовного законодательства эти обстоятельства формулировались по-разному: к примеру, система их не всегда включала в себя причинение вреда при обоснованном риске, исполнении приказа или распоряжения, а также в результате физического либо психического принуждения. Они были включены в перечень обстоятельств, исключающих преступность деяния тогда, когда в недрах общественных отношений возникла необходимость в их регламентации для достижения целей уголовно-правового регулирования и реализации принципов справедливости и гуманизма. Представляется уместным поднять вопрос о соотношении такого обстоятельства, как согласие потерпевшего на причинение ему личного или имущественного вреда, и таких, которые исключали бы преступность деяния, а точнее о возможности признать согласие потерпевшего обстоятельством, при котором преступность деяния будет исключена.

Идея эта в том или ином виде уже выдвигалась рядом авторов, а некоторыми из них подвергалась жесткой критике. Так, Н.С. Таганцев писал о том, что согласие обладателя нарушенного интереса устраняет, прежде всего, преступность имущественных посягательств, а также - на честь и целомудрие. Но при посягательстве на телесную неприкосновенность вопрос об исключении преступности деяния не может быть решен так однозначно и зависит от тяжести нанесенного ущерба, особенности обстановки и др. Лишение жизни по согласию лица должно влечь наказание, но его размер будет обусловлен обстоятельствами .

А.А. Пионтковским обращалось внимание на то, что согласие потерпевшего является положением, устраняющим общественную опасность деяния при посягательстве на те права и интересы, которые находятся в свободном распоряжении потерпевшего, а именно имущественные права и интересы личности . А.И. Санталов также говорил об исключении противоправности деяния при согласии потерпевшего, так как в данном случае устраняется посягательство на охраняемый законом интерес, который находится в полном распоряжении лица, давшего согласие на причинение ущерба этому интересу .

А.Н. Красиков, исследуя вопросы освобождения от уголовной ответственности в случае примирения с потерпевшим, также касался темы согласия потерпевшего и исключения уголовной ответственности. Им было отмечено, что посягательство на самого се-

бя, свои личные блага, как правило, не являются уголовно наказуемым деянием, а наоборот, могут характеризоваться как общественно полезное поведение, например, согласие на проведение научного эксперимента с риском для своего здоровья. И если потерпевшему предоставлено законом право прощать виновному факт причинения вреда личным благам, то, очевидно, человек имеет право в определенных случаях дать согласие на их нарушение .

Но, несмотря на имеющиеся суждения в пользу признания согласия потерпевшего, обстоятельством, исключающим преступность деяния, некоторые авторы отрицают возможность и целесообразность отнесения согласия потерпевшего к числу положений, исключающих преступность деяния по той причине, что юридическая природа согласия потерпевшего определяется не уголовным, а иным законодательством (нормами административного, гражданского и других отраслей права). Такого мнения придерживаются М.И. Якубович, Н.Д. Дурманов, Н.Ф. Кузнецова, Ю.М. Ткачевский .

В действующем уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве России роль согласия потерпевшего при привлечении лица к уголовной ответственности в определенной степени отражается прежде всего в нормах, закрепляющих правила частного и частно-публичного обвинения. В соответствии со ст. 20 Уголовно-процессуального кодекса РФ под частным и частно-публичным обвинением понимается форма производства по уголовным делам, которые возбуждаются не иначе как по жалобе потерпевшего (или его представителя). Причем жалоба потерпевшего в делах частного обвинения не только является поводом к возбуждению уголовного дела, но и определяет пределы судебного разбирательства.

Закрепление согласия потерпевшего в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния, требует формулировки условий правомерности причинения вреда в данной обстановке, касающихся различных аспектов такого причинения. Так, согласие на причинение вреда может быть дано лишь в отношении тех личных, имущественных и иных прав и интересов, которые находятся в свободном распоряжении лица, которое должно действительно обладать такими правами. Учитывая то, что осуществление правомочий собственника и иных прав не должно противоречить общественным и государственным интересам, следовательно, не может быть исключения преступности деяния, если выраженное согласие связано с ущемлением интересов государства или общества.

Вместе с тем вопрос о конкретном перечне прав, на нарушение которых лицо может дать согласие и при этом не быть привлеченным к уголовной ответственности, и соотношении их с интересами общества и государства является достаточно дискуссионным и не всегда решается однозначно в пользу тех или иных

прав. К примеру, Уголовный кодекс РФ не ограничивает способы уничтожения имущества, и ст. 167 подтверждает что уничтожение только чужого имущества, а также собственного, имеющего особую научную, историческую, культурную или художественную ценность, а равно применение способа, создающего опасность для окружающих (например, огнем), если он не причинил значительного ущерба или деяния не совершены из хулиганских побуждений путем поджога, взрыва или иным общеопасным способом или повлекли по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия, является правомерным, хотя в ряде случаев при этом затрагиваются не только личные, но и общественные интересы.

Что касается личных прав и имущественных интересов, большинство ученых придерживаются мнения о том, что согласие потерпевшего на причинение вреда его здоровью исключает уголовную ответственность (Н.И. Загородников, А.Н. Красиков и др.) . По нашему мнению, должны учитываться последствия такого причинения вреда, как утрата или ограничение трудоспособности, наступление инвалидности, так как в этом случае наступают последствия и общественно-государственного толка в виде социальных пособий, оказания медицинских услуг. Согласие же потерпевшего на лишение его жизни, большинство правоведов не считают обстоятельством, исключающим преступность деяния, тем не менее достаточно часто говорится о том, что в подобных ситуациях согласие потерпевшего должно рассматриваться как обстоятельство.

К тому же при решении вопроса об исключении уголовной ответственности необходимо выяснить, было ли понимание соглашающегося лица характера действий или ущерба, причиняемого его личным или имущественным субъективным правам (дееспособность и вменяемость лица и связанные с ними характеристики), а также не только объективный характер дееспособности и вменяемости согласившегося, но и знание этих обстоятельств лицом, воспользовавшимся согласием. Не исключает преступности деяния согласие, полученное путем обмана или с применением насилия. Воспользовавшийся таким согласием привлекается к уголовной

Ростовский государственный университет

ответственности за мошенничество или причинение ущерба путем обмана, грабеж или разбой.

Согласие должно быть дано до или во время совершения действий, внешне подпадающих под уголовно-правовые нормы, так как иначе будет иметь место прощение виновного потерпевшим, что не освобождает и не смягчает ответственности.

Условия правомерности причинения вреда при согласии потерпевшего должны быть детально прописаны в уголовном законе, а также решены вопросы уголовной ответственности при превышении пределов правомерности причинения вреда с согласия потерпевшего.

Литература

1. Таганцев Н.С. Русское уголовное право: Лекции. Часть общая: В 2 т. Т. 1. М., 1994. С. 184.

2. Курс советского уголовного права: В 6 т. Т. 2. М., 1970. С. 393.

3. Курс советского уголовного права: В 5 т. Т. 1. Л., 1968. С. 463.

4. Красиков А.Н. Примирение с потерпевшим и согласие потерпевшего - «частный» сектор в публичном уголовном праве // Правоведение. 1998. № 1. С. 180.

5. См.: Якубович М.И. Советское уголовное право. Общая часть. М., 1966. С. 210; Дурманов Н.Д. Обстоятельства, исключающие общественную опасность и противоправность деяния. М., 1961. С. 4; Кузнецова Н.Ф., Ткачевский Ю.М. Уголовное право. Общая часть. М., 1993. С. 222.

6. Загородников Н.И. Преступления против здоровья. М., 1969. С. 24; Красиков А.Н. Сущность и значение согласия потерпевшего в советском уголовном праве. М., 1976. С. 3336.

СОГЛАСИЕ ПОТЕРПЕВШЕГО НА ПРИЧИНЕНИЕ ВРЕДА КАК ОБСТОЯТЕЛЬСТВО, ИСКЛЮЧАЮЩЕЕ ПРЕСТУПНОСТЬ ДЕЯНИЯ

А. С. РАБАДАНОВ, докторант кафедры уголовной политики и организации предупреждения преступлений Академии управления МВД России E-mail: [email protected]

Научная специальность: 12.00.08 - уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право

у//////////////////////////^^^^

Аннотация. Автор рассматривает согласие потерпевшего на причинение вреда как обстоятельство, исключающее преступность деяния. Исследуются вопросы социального назначения данного института, условия правомерности на причинение вреда при согласии потерпевшего и их особенности.

Обосновав свою позицию по поводу того, что институт согласия потершего на причинение вреда в уголовном законодательстве должен иметь место, автор предлагает дополнить Уголовный кодекс РФ новой статьей 42.1 «Согласие потерпевшего на причинение вреда».

Ключевые слова и словосочетания: согласие потерпевшего, профессиональные обязанности, причинение вреда, обстоятельства защиты, преступное посягательство, правоохраняемые интересы.

Annotation. The author considers the consent of the victim to injury as a circumstance precluding criminality. Investigate questions of social purpose of the institution, in terms of legality of injury, with the consent of the victim and their features.

Basing its position on the fact that the consent of the institute potershego to injury in the criminal law should take place, the author proposes to add a new Criminal Code article 42.1 « The consent of the victim"s reasons nenie harm».

Key words and word combinations: consent of the victim, professional duties, causing harm, the circumstances of protection, criminal trespass, legally protected interests.

Рецензент - А.Н. Варыгин, доктор юридических наук, профессор *у///////////////////////////^^^^

Согласие на причинение вреда в теории уголовного права в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния, рассматривается уже давно1. Вместе с тем единого мнения о его юридической природе не сложилось.

Так, по мысли Н.Д. Дурманова, согласие потерпевшего на причинение вреда регулируется нормами не уголовного права, а других отраслей права. На этом основании делается вывод о том, что согласие потерпевшего на причинение вреда не должно включаться в перечень обстоятельств, исключающих преступность деяния2. Сходную позицию занимал и М.И. Якубович3.

Однако существует и противоположенное мнение.

A.A. Пионтковский и М.Д. Шаргородский рассматривали согласие потерпевшего на причинение вреда как обстоятельство, исключающее общественную опасность деяния4, а И.И. Слуцкий считал, что при согласии потерпевшего исключаются и общественная опасность и противоправность деяния5.

По мнению А.И. Санталова, согласие потерпевшего устраняет посягательство на охраняемый законом интерес, который находится в полном распоряжении лица, давшего согласие на причинение ущерба этому интересу6; иными словами, при согласии потерпевшего отсутствует объект посягательства.

Что касается первой точки зрения, то мы считаем уместным привести мнение на проблему со-

прикосновения и взаимопроникновения уголовного права и смежных отраслей права А.Ф. Зелинского, который писал, что в уголовном праве многие понятия и институты основаны на гражданском, административном и других отраслях права, однако это не вызывает сомнений в их отраслевой принадлежности, коль скоро речь идет об уголовной ответственности7.

Относительно вопроса об общественной опасности причинения вреда с согласия потерпевшего следует отметить, что не всякое согласие потерпевшего может исключить общественную опасность деяния. Так, согласие собственника на уничтожение имущества (например, жилища) может негативно отразиться на законных правах других членов семьи, хотя последние могут и не являться собственниками уничтоженного имущества. В зависимости от способа уничтожения может возникнуть также угроза имуществу третьих лиц.

Дикий случай произошел, например, в 2002 г. в Германии. Житель г. Ротенбург Армин Майес на сайте знакомств познакомился с жителем Берлина Юргеном Брандесом, желавшим свести счеты с жизнью и, с согласия последнего, убил его и затем съел. Арест каннибала произошел после того, как он дал в Интернете новое объявление о знакомстве, в котором не скрывал, что оно должно закончиться поеданием частей тела жертвы: «Ищу молодого, хорошо сложенного человека в возрасте от 18 до 30 лет, чтобы зарезать и съесть его»8.

Приведенные примеры, особенно последний, казалось бы невозможный в наше время, наглядно показывают, что вред, причиняемый с согласия потерпевшего, тем не менее может обладать высокой степенью общественной опасности.

Мы считаем, что с точки зрения задач уголовного права ненаказуемым должно являться причинение вреда с согласия потерпевшего лишь в тех случаях, когда общественная опасность деяния полностью исключается. Критерии правомерности причинения вреда при таких условиях разработаны достаточно подробно.

Во-первых, лицо, дающее согласие на причинение вреда, должно быть дееспособным, т.е. в соответствии со ст. 21 ГК РФ способным своими действиями приобретать и осуществлять гражданские права, создавать для себя гражданские обязанности и исполнять их в полном объеме. Если же лицо не является дееспособным, как представляется, ни о каком добровольном согласии речи быть не может.

Как писал по этому поводу Н.С. Таганцев, в случаях, когда недееспособный имеет представителя, согласие, имеющее юридическое значение,

может исходить и от последнего, но только, конечно, в тех пределах, в которых закон предоставляет ему право заменять волю недееспособного9.

Во-вторых, согласие должно быть добровольным.

В.И. Михайлов писал, что согласие лица представляет собой свободное волеизъявление, включающее не только полную добровольность, но и полную осведомленность относительно последствий такого согласия10.

С точки зрения А.Н. Красикова, согласие есть выражение свободного волеизъявления лица на нарушение своих благ или поставление их в опасность (риск) как способ достижения личного интереса, с одной стороны, а с другой - на поведение третьего лица в рамках этого согласия11.

Невозможно полноценное согласие при наличии у субъекта психического расстройства, состояния опьянения, а также добросовестного заблуждения относительно характера и степени вредности деяния в отношении себя12.

В-третьих, лицо, согласившееся на причинение вреда, должно иметь реальное, а не предполагаемое право на распоряжение или уступку того блага или права, от которого отказывается или которому причиняется ущерб13.

Мы согласны с А.А. Пионтковским, который выделял при этом два условия:

1) согласие может распространяться лишь на те права и интересы, которые находятся в свободном распоряжении лица;

2) согласие может быть дано только в пределах свободного распоряжения своими личными правами и интересами»14.

Согласие не может иметь уголовно-правового значения в тех случаях, когда лицо согласилось на причинение вреда чужой вещи, которую выдавало за свою, либо не имело права пользоваться принадлежащим ему имуществом (например, имуществом, на которое наложен арест или которое находится под залогом)15.

В-четвертых, согласие не должно быть направлено на достижение общественно опасных целей. Преследование общественно полезных или общественно нейтральных целей в теории признается допустимым16.

Кроме того, как представляется, причинение вреда с согласия потерпевшего не должно нарушать общепринятых норм морали17.

В-пятых, согласие должно быть дано до причинения ущерба18.

Надо отметить, что Н.С. Таганцев допускал согласие во время причинения ущерба. Однако, на наш взгляд, в подобном случае меняется юридическая природа содеянного. Согласие на при-

чинение ущерба, полученное в момент его причинения, примыкает к примирению с потерпевшим, поскольку причинение вреда до согласия является преступлением.

Несмотря на то что в теории критерии правомерности причинения вреда при согласии потерпевшего разработаны достаточно подробно, как мы в этом убедились, тем не менее, ни разу за всю историю развития отечественного уголовного права данное обстоятельство нормативно закреплено не было.

С.Г. Келина в связи с этим даже заметила, что невключение в УК РФ 1996 г. такого обстоятельства, как согласие потерпевшего, следует признать пробелом российского уголовного законо-дательства19.

Для того чтобы выработать собственную позицию по поводу согласия потерпевшего, нам необходимо, прежде всего, разобраться именно в том, почему, несмотря на более чем столетнюю историю теоретического изучения этого вопроса, законодательно данное обстоятельство так и не было закреплено.

На наш взгляд, это объясняется следующими факторами:

1. Уголовно-правовые отношения носят публичный характер, т.е. сторонами этих отношений выступают: лицо, совершившее преступление, и государство, придающее собственно уголовно-правовым отношениям публичный характер. Потерпевший стороной уголовно-правового отношения не является20.

2. Причинение вреда при согласии потерпевшего не исключает причинения вреда третьим лицам, о чем лицо, причиняющее вред, знать не может.

3. Право на установление уголовно-правового запрета монополизировано государством. Закрепление в законе согласия потерпевшего в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния, нарушает эту монополию, размывает четкие границы дозволенного поведения и тем самым способствует правовой дезориентации граждан.

4. Закрепление данного обстоятельства в законодательстве неминуемо спровоцирует волну посягательств, сопряженных с давлением на потерпевшего, вынуждаемого к согласию на причинение вреда.

5. Государство принципиально запрещает достаточно широкий круг деяний на том основании, что независимо от отношения потерпевшего к причинению ему вреда, лицо, оставшееся безнаказанным, способно вновь причинить вред уже другому потерпевшему.

ПАНОВ МИХАИЛ ВЛАДИМИРОВИЧ - 2009 г.

УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ПРИЧИНЕНИЕ ВРЕДА С СОГЛАСИЯ ЛИЦА ИЛИ ПО ЕГО ПРОСЬБЕ

А.В. Савинов,

профессор Калужского филиала РПА Минюста России,

кандидат юридических наук, доцент

В статье рассматриваются условия привлечения к уголовной ответственности за причинение различного вреда с согласия лица или по его просьбе; подробно исследуются ситуации причинения смерти по просьбе потерпевшего.

The article discusses the context of criminal liability for causing various damage, with the consent of the person or at his request; investigated in detail the situation of causing death at the request of the victim.1

Следственно-судебная практика сталкивается с ситуациями, при которых деяние лица, содержащее признаки того или иного состава преступления, совершается с согласия потерпевшего лица или по его просьбе, с четкими и понятными обеим сторонам правоотношения согласованными пределами такого вреда, причиненного объекту уголовно-правовой охраны. В этой связи, необходимо учитывать указанные особенности основания уголовной ответственности за вред, причиненных в таких обстоятельствах; либо условия, наличие которых будет устранять преступность вредоносного деяния.

При этом, согласие лица на причинение ему вреда следует понимать как утвердительный ответ (разрешение) на предложение со стороны иного лица причинить вред охраняемым уголовным законом социальным благам (правам) или интересам первого лица. Также согласие может иметь форму взаимной договоренности о совершении вредоносных действий (бездействия) в виде устного или письменного соглашения с причинителем вреда или иным лицом. Как правило, предложение о причинении вреда поступает непосредственно от того лица, которое впоследствии и совершает соответствующее деяние. Однако, допустимы ситуации, когда предложение или взаимная договоренность о причинении вреда следуют от иного управомоченного лица (третьей стороны), непосредственно не участвующей в причинении вреда. Например, предложение о трансплантации органа ребенку, сделанное его матери, может поступить от главного врача больницы, а фактически операцию по трансплантации органа или ткани проводит хирург-трансплантолог.

Savinov A., Criminal liability for infliction of harm with the consent of the person or at his request

Просьба лица о причинении ему вреда представляет собой обращение к другому лицу, призывающее удовлетворить желание лица причинить вред его правам и интересам. Мотивация такого желания может быть различной: стремление оказать помощь другому лицу или группе лиц, соблюдение требований религиозных обрядов, желание проверить собственный организм на выносливость и т.п. Важно, чтобы такая мотивация не носила противозаконный характер и не была направлена на нарушении прав и интересов других лиц. Просьба лица о причинении ему вреда, в отличие от согласия лица, представляет собой активное поведение, что на практике встречается реже в силу очевидных психологических причин (нежелание зла самому себе). Однако, это не устраняет возможности рассмотрения просьбы в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния.

В силу различного грамматического толкования терминов «согласие» и «просьба», мы считаем необходимым рассматривать оба названных термина как равнозначные, но не тождественные, употребляя их через разделительный союз «или».

Во многих ситуациях причиненный при наличии согласия или просьбы лица вред охраняемым уголовным законом социальным ценностям признается правомерным, несмотря на отсутствие данного вида обстоятельств, исключающих преступность деяния, в главе 8 УК РФ. Судебная практика вынуждена учитывать этот пробел уголовного законодательства, разрешая такие правовые коллизии на основе принципа целесообразности. Так, например, признается правомерным вред здоровью, причиненный донору при трансплантации его органа; вред, причиненный с согласия лица интересам неприкосновенности его частной жизни в ходе осуществления оперативнорозыскной, частной детективной или иной деятельности и т.п.

Однако, жизненных обстоятельств, в которых могут совершаться действия, причинившие вред охраняемым уголовным законом правам и интересам лица по его просьбе либо с согласия, великое множество. Данные обстоятельства могут затрагивать разнообразные сферы общественных отношений: медицинских, спортивных, религиозных, гражданско-правовых, научно-эксперимен-тальных, сексуальных и т.п. И в каждом случае необходимо индивидуально определять пределы правомерности причинения вреда, превышение которых должно влечь уголовную и иную ответственность.

Представляется, что установление пределов правомерности причинения вреда в рассмотренных обстоятельствах необходимо осуществлять путем формального определения признаков конкретного вреда, причиненного с согласия или по просьбе лица.

На наш взгляд, необходимо безоговорочно согласиться с точкой зрения о признании неправомерным причинения смерти с согласия или по просьбе лица. Однако, данный вопрос рассматривается в юридической доктрине преимущественно с позиции эвтаназии («euthanasia», греч.: eu - хорошо, благородно и thanatos - смерть). Этот термин впервые был предложен в XVI в. английским философом Френсисом Бэконом и обозначал легкую, безболезненную смерть, которая не сопровождается длительной тяжелой агонией

и не вызывает физических и моральных мучений для умирающего человека и его близких. В настоящее время общепринятым является понимание эвтаназии как лишения жизни неизлечимо больного человека по его просьбе с целью прекращения его страданий. В России, в соответствии со ст. 45 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан, эвтаназия запрещена.

Вместе с тем, представляется, что причинение смерти неизлечимым больным по их просьбе или с их согласия не исчерпывает перечень всех возможных жизненных ситуаций, в которых такой вред причиняется. В доктрине рассматривались случаи возможного причинения смерти при осуществлении псевдорелигиозных обрядов; медицинских действий, не связанных с лечением заболеваний; сексуальных контактов; экстремальных конкурсов и т.п. В этой связи, представляется необходимым рассмотрение проблемы правовой оценки причинения смерти с согласия или по просьбе лица в более широком, чем эвтаназия, смысле.

Одним из наиболее шокирующих примеров причинения смерти по просьбе потерпевшего лица, не связанного с его эвтаназией, является случай, произошедший в современной Германии. Уголовный процесс по делу Армина Майвеса - специалиста по компьютерам из Ротенбурга, состоялся в земельном суде Касселя в 2003 году.

По данным следствия, в начале 2001 года 42-летний А. Майвес поместил объявление на трех сетевых гомосексуальных чатах, посвященных теме каннибализма. В объявлении Майвес сообщил, что разыскивает «хорошо сложенного человека, согласного стать жертвой каннибала». На призыв откликнулись более 400 человек. Среди них наиболее настойчивым в желании быть съеденным оказался 43-летний житель Берлина, программист компании Siemens Бернд-Юрген Брандес. 10 марта 2001 года Брандес приехал из Берлина в дом Майвеса в Ротенбурге.

По материалам следствия, Армин Майвес с разрешения гостя отрезал Брандесу половой орган, зажарил его с чесноком, и они вместе съели это блюдо. Затем Брандес на протяжении десяти часов умолял Майвеса «отрезать ему еще что-нибудь» и в конце концов убить. В итоге потерпевший потерял сознание от сильной потери крови, и гостеприимный хозяин 18-сантиметровым кухонным ножом совершил его убийство. Сцена убийства и последующего поедания была записана людоедом на видеокамеру, которую затем приобщили к материалам уголовного дела.

После убийства Майвес поцеловал труп, попросил прощения, а затем расчленил тело Брандеса и хранил его части в морозильной камере, снабдив их надписями «вырезка», «филе» и «стейк». В течение нескольких следующих месяцев Майвес съел около 20 кг мяса своей жертвы. Преступника арестовали только в декабре 2002 года. Армин Майвес был признан виновным в убийстве из сострадания и приговорен судом к 8,5 годам лишения свободы. Прокуратура тут же обжаловала решение суда.

В ходе повторного рассмотрения уголовного дела во Франкфуртском суде были проанализированы и учтены дополнительные обстоятельства дела и

исследованы иные аспекты этого преступления. Подсудимому инкриминировали циничную эксплуатацию нестабильного состояния психики жертвы для удовлетворения своих преступных желаний. Суд отметил, что не только жертва, но и людоед участвовал в акте каннибализма ради получения сексуального удовлетворения, так что говорить о «доброте» подсудимого было бы некоторым преувеличением. Кроме того, убив Брандеса, каннибал еще долгое время «нарушал покой умершего», что также является преступлением, и не было учтено при первом рассмотрении дела. Также, как видно на одной из видеозаписей, сделанных самим подсудимым, разделывая тело, он сказал: «Следующий будет не таким жирным». В итоге Армин Майвес был приговорен к пожизненному заключению.

На суде также отмечалось, что в Германии процветает каннибализм, только этого не хотят замечать. По словам самого Майвеса, в стране около 700 его единомышленников. Расследование установило, что Майвес находился в электронной переписке с более чем 200 людей, которые разделяли его фантазии. По крайней мере, пятеро сами явились в гости к каннибалу, говоря о своем желании быть съеденными. До конца пошел только Брандес. Остальных испугавшихся каннибал спокойно отпустил домой.

Приведенный пример иллюстрирует, что в современной действительности возможны ситуации причинения смерти по просьбе потерпевшего лица даже при условии отсутствия невменяемости, как со стороны виновного лица, так и жертвы убийства. Это свидетельствует о наличии в современном обществе не вполне «здоровых» морально-этических представлений о добре и зле, искаженного восприятия ценности и значимости человеческой жизни, как объекта уголовно-правовой охраны. Появляется необоснованная вседозволенность, основанная на увеличивающемся информационном потоке агрессивно-насильственного характера в средствах массовой информации и сети Интернет. Из общей совокупности мотивации виновного лица, причинившего по просьбе потерпевшего смерть, весьма проблематично «вычленить» мотивы сострадания, как доминирующие.

Например, в 2004 году в Ростовской области были осуждены 17-летняя П. (к пяти годам лишения свободы) и 14-летняя Ш. (к 4,5 года лишения свободы) за то, что они задушили 32-летнюю женщину, страдавшую от полученных в результате аварии травм. Согласно материалам уголовного дела, парализованная женщина испытывала сильные боли при любой попытке пошевелиться. Устав мучиться, женщина обратилась за помощью в причинении ей смерти к живущей по соседству 14-летней девочке. Сначала девушки пытались умертвить женщину, введя ей в вену шприцом воздух, однако из-за отсутствия медицинского опыта, в вену они попасть так и не смогли. После этого девушки, по совету заказчицы, задушили ее веревкой. Оплату за убийство они взяли сами в указанном больной женщиной месте в сумме 4750 рублей. Виновные были осуждены по п.п. «в», «ж», «з» ч. 2 статьи 105 УК РФ (убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, совершенное группой лиц по предварительному сговору из корыстных побуждений), так как суд посчитал

доказанной корыстную мотивацию убийства в качестве доминирующей, а сострадание к потерпевшей - в качестве факультативной.

В конце 2007 года в Архангельской области был вынесен суровый приговор мужчине, который лишил жизни пенсионерку по ее же просьбе. Его осудили на девять лет лишения свободы. Следствием установлено, что в августе 2007 года безработный житель села Красноборск Николай П. договорился с неизлечимо больной 84-летней Софьей Поповой о ее убийстве. Пенсионерка долгое время мучилась от болезни ног. Ранее женщина неоднократно подумывала о самоубийстве, а также обращалась к своим знакомым и родственникам с просьбами лишить ее жизни. За исполнение просьбы женщины мужчине полагался «гонорар» в размере 6 тысяч рублей. В тот же вечер, находясь в состоянии алкогольного опьянения, П. совершил убийство потерпевшей.

Нам представляется недопустимым закрепление в отечественном уголовном законодательстве правомерной возможности причинения смерти человеку с его согласия или по его просьбе. Даже мотив сострадания у причинителя вреда не должен рассматриваться как условие правомерности такого вреда, так как по справедливому замечанию Г.В. Швекова в этом случае проявляются ложно понимаемые, а не действительные принципы гуманизма, так как подлинное человеколюбие и последовательное выполнение заложенного в законе принципа неприкосновенности личности безоговорочно требуют объявления недопустимым, преступным любого случая противоправного лишения жизни другого лица, независимо от того, какими мотивами при этом руководствовался виновный. Лишение человека жизни с его согласия или по его просьбе противоречит морали и интересам нашего общества, подрывает сознание неприкосновенности жизни человека, как высшей ценности, провозглашенной Конституцией РФ.

Из приведенных выше примеров следует, что даже если мотив сострадания имел место при причинении смерти потерпевшему по его просьбе или с его согласия, то, на наш взгляд, его не следует учитывать в качестве конститутивного признака состава такого убийства. Поэтому, нам представляется, что сострадание (при его наличии), безусловно, следует учитывать в процессе назначения наказания за причинение смерти потерпевшему лицу по его просьбе или с его согласия (п. «д» ч. 1 ст. 61 УК РФ), однако, важнее при этом установить формальный признак - наличие просьбы потерпевшего лица либо его согласия. Данный признак не является условием правомерности причинения смерти человеку в исследуемых обстоятельствах, а должен относиться к признакам превышения пределов правомерности причинения вреда. Его следует рассматривать как конститутивный признак специального состава преступления «Причинение смерти по просьбе или с согласия лица», имеющий смягчающее значение; Особенную часть УК РФ необходимо, на наш взгляд, дополнить соответствующим составом преступления.

Следует признать, что иногда судебная практика дает уголовно-правовую оценку таким действиям по ст. 105 УК РФ, без учета мотива сострадания в качестве смягчающего наказание обстоятельства. Так, в 2008 г. в Свердловской

области был осужден к 10 годам лишения свободы 41-летний Олег М., который совершил убийство своей парализованной «гражданской» супруги Светланой Фандеевой при следующих обстоятельствах.

Следствием было установлено, что за несколько месяцев до убийства в результате полученной травмы у потерпевшей был сломан пятый позвонок, и произошло смещение спинного мозга. Она провела в реанимации три месяца и затем была выписана домой в связи с нецелесообразностью дальнейшего лечения. Супруг все это время не отходил от постели женщины, как мог, старался облегчить ее страдания. «Я не хочу быть тебе обузой! - плакала потерпевшая. - Ты еще молодой, вся жизнь у тебя впереди! Я не хочу до конца жизни быть прикованной к постели, уж лучше умереть...». Потерпевшая умоляла супруга сделать ей последний укол. За несколько дней до смерти у нее начались сильнейшие боли и образовались пролежни. После очередной мольбы М. задушил С. Фандееву. Позже виновный пришел в ОВД с сообщением о явке с повинной. Именно это обстоятельство учитывалось судом в качестве смягчающего при назначении наказания.

Необходимо заметить, что неправомерным может признаваться и иной вред, например, вред половой неприкосновенности лица, не достигшего 16-летненего возраста, когда такое лицо дает согласие на совершение действий сексуального характера. Однако, рассмотрение данного признака в качестве критерия превышения пределов правомерности причинения вреда, представляется излишним в силу того, что противоправность таких вредоносных действий зафиксирована в диспозиции ст. 134 УК РФ.

Вопрос об оценке пределов правомерности причинения вреда здоровью человека с его согласия или по его просьбе следует также решать с учетом общих условий правомерности причинения вреда в рассматриваемых обстоятельствах, так как своим здоровьем лицо может распоряжаться, хоть и в ограниченных пределах. Например, в соответствии с Основами законодательства Российской Федерации об охране здоровья, медицинское вмешательство возможно только с согласия гражданина, который имеет право отказаться от медицинского вмешательства или потребовать его прекращения (ст. ст. 30 - 32 Основ).

Вместе с тем, в юридической литературе этот вопрос решается дифференцированно в зависимости от тяжести вреда здоровью. Так, применительно к юридической оценке причинения тяжкого вреда здоровью человека с его согласия или по его просьбе существует ряд точек зрения. Одни специалисты полагают, что такие действия не исключают преступность деяния; другие - что они исключают противоправность; третьи решают этот вопрос, исходя из социальной полезности или вредности цели нанесения тяжкого вреда здоровью.

Последние авторы полагают, что если согласие на причинение вреда здоровью было дано для достижения социально-полезной цели (например, для трансплантации органов или тканей, для проведения научного эксперимента и т.п.), то оно устраняет преступность деяния. Причем, В. В. Орехов считает, что такие же правила следует распространять на случаи причинения средней тяжести вреда здоровью по просьбе или с согласия лица. Причинение легкого вреда

здоровью с согласия лица, по мнению автора, не является преступным в любом случае, так как возбуждение или прекращение такого уголовного дела зависит от самого потерпевшего. Однако, на наш взгляд, установление дополнительных условий правомерности или неправомерности, распространяющихся только на ситуации причинения вреда здоровью человека, нам представляется нецелесообразным.

Одним из условий наступления уголовной ответственности за причиненный с согласия или по просьбе лица вред, является совершение действий (бездействия), запрещенных действующими нормативно-правовыми актами или направленных на достижение противоправной цели. Указанное условие причинения вреда включает в себя два взаимосвязанных аспекта: объективный и субъективный.

Объективный аспект названного условия противоправности причиненного вреда с согласия (по просьбе) лица отражает содержание действий причинителя вреда, не основанных на положениях действующего законодательства РФ либо подзаконных нормативных актах. Это означает, что совершение незаконных действий по просьбе лица или с его согласия, причинивших вред интересам такого лица, во всех случаях не могут признаваться совершенными при обстоятельствах, исключающих преступность такого деяния.

Так, например, просьба женщины о производстве ей аборта лицом, не имеющим высшего медицинского образования соответствующего профиля, с одновременным согласием женщины на возможные негативные последствия для ее здоровья, не освобождают причинителя вреда от уголовной ответственности за незаконное производство аборта (ст. 123 УК РФ); нарушение техники безопасности или иных правил охраны труда, либо требований пожарной безопасности, совершенные с согласия работника предприятия, которые привели к причинению тяжкого вреда здоровью или смерти последнего, следует также рассматривать как преступление (ст. ст. 143, 219 УК РФ).

Субъективный аспект рассматриваемого условия противоправности совершаемых действий означает, что причинитель вреда действует по просьбе лица либо с его согласия, сознавая конечную противоправную цель этого лица (например, цели последующего причинения убытков третьим лицам). Иными словами, необходимо при уголовно-правовой оценке обстоятельств причинения вреда по просьбе или с согласия лица в каждом случае устанавливать не только субъективное отношение причинителя вреда к своим собственным действиям (первичную цель), но и его отношение к целям, которых стремилось достичь лицо, высказавшего такую просьбу или согласие (производная цель). Следовательно, осознание противоправного намерения лица, давшего согласие (просьбу) на причинение вреда причинителем такого вреда, исключает правомерность его действий, которые могут быть квалифицированы как соисполнительство или пособничество в совершении другого преступления или приготовления к нему.

Так, например, причинение вреда здоровью призывнику или военнослужащему по их просьбе в целях их уклонения от призыва на военную службу или от прохождения альтернативной гражданской службы либо с целью

уклонения от исполнения обязанностей военной службы следует рассматривать как преступные действия (ст. ст. 328, 339 УК РФ), так как деяние лица, которому был причинен вред здоровью, было направлено на достижение противоправных целей. Равно как и уничтожение имущества по просьбе собственника с целью получения им страховой премии либо причинение вреда здоровью по просьбе лица для последующего получения пенсии по инвалидности (ст. 165 УК РФ) и т.п.

В соответствии с ч. 3 ст. 1064 ГК РФ «Общие основания ответственности за причинение вреда», в возмещении вреда может быть отказано, если вред причинен по просьбе или с согласия потерпевшего, а действия причинителя вреда не нарушают нравственные принципы общества.

Таким образом, в настоящее время в следственно-судебной практике существует объективная необходимость выработки четкого механизма реализации уголовной ответственности за вред, причиненный с согласия или по просьбе лица, и более тщательной и понятной правовой регламентации обстоятельств, при которых такие вредоносные действия будут признаваться правомерными.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Бавсун М. В. Целесообразность в уголовном праве. Монография. - Омск: Омская академия МВД России, 2004.

2. Дубовец П. А. Ответственность за телесные повреждения. М., 1964.

3. Жижиленко А. А. Преступления против личности. М.-Л., 1927.

4. Капинус О.С. Легкая смерть или спасение души // Закон. 2005. № 6.

5. КнязевД.С. Эвтаназия и ее уголовно-правовая оценка // Российский следователь, 2009,

6. Орехов В. В. Необходимая оборона и иные обстоятельства, исключающие преступность деяния. - СПб.: Издательство «Юридический центр Пресс», 2003.

7. Пионтковский А. А. Курс советского уголовного права. Часть Общая. Преступление. М., 1970. Т. 2.

8. Савинов А. В. Причинение вреда с согласия лица или по его просьбе: медицинский, спортивный, гражданско-правовой, научно-экспериментальный и иные аспекты // Уголовное право. 2011. № 4.

9. Сахаров А. Б. Обстоятельства, исключающие преступность деяния // Уголовный закон. Опыт теоретического моделирования. М., 1996.

10. Семенов И.С. К вопросу об этико-правовом статусе эвтаназии в контексте права на жизнь: теория и судебная практика //Адвокат, 2009, № 7.

11. Советское уголовное право. Часть Общая. Л., 1960.

12. Чернышева Ю.А. Проблема эвтаназии: с позиции "за" и "против" // Медицинское право, 2008, № 3.

13. ШвековГ.В. Первый советский уголовный кодекс. М., 1970.

• Основные тенденции развития современного уголовного права
  • Общие замечания
  • Гуманизация уголовного права
  • Криминализация новых видов общественно опасных деяний
  • Интернационализация уголовного права
• Классификация современных уголовно-правовых систем
  • Общие замечания
  • Романо-германская (континентальная) система
    • Романо-германская (континентальная) система - страница 2
  • Англо-американская система
  • Мусульманское деликтное право
• Понятие, задачи и принципы уголовного права
  • Понятие уголовного права
  • Задачи уголовного права
  • Принципы уголовного права
    • Принцип законности
    • Принцип равенства перед законом
    • Принципы вины и презумпции невиновности
    • Принцип справедливости
    • Принципы гуманности, уважения человеческого достоинства и гуманизма
    • Принцип необходимости
• Источники уголовного права
  • Общие замечания
  • Международные договоры и общие принципы международного права как источники уголовного права
  • Конституция
  • Закон
  • Подзаконные акты
  • Судебные прецеденты
  • Судебная практика
  • Решения органов конституционного правосудия
  • Обычай
  • Доктрина
• Система уголовного законодательства
  • Систематизация уголовного законодательства
  • Территориальная система уголовного законодательства
  • Отраслевая система уголовного законодательства
  • Структура уголовных кодексов
    • Общая часть
    • Особенная часть
• Действие уголовного закона
  • Действие уголовного закона во времени
  • Действие уголовного закона в пространстве
    • Реальный принцип (принцип охраны) и пассивный персональный принцип (принцип индивидуальной охраны)
    • Универсальный принцип
  • Выдача лиц, совершивших преступление
  • Значение приговоров, вынесенных иностранными судами
• Преступление
  • Понятие преступления (преступного деяния)
  • Классификация преступлений (преступных деяний) по степени тяжести
  • Иные классификации преступных деяний
  • Малозначительные деяния
• Субъект преступления
  • Возраст уголовной ответственности
  • Вменяемость
  • Уменьшенная вменяемость
  • Влияние состояния опьянения на вину и ответственность
  • Вина в уголовном праве
  • Ответственность юридических лиц в современном уголовном праве
    • Третий путь - административная и гражданская ответственность юридических лиц за уголовно наказуемые деяния
• Стадии преступной деятельности
  • Ответственность за предварительную преступную деятельность (приготовление к преступлению)
  • Покушение на преступление
    • Негодное покушение (невозможное преступление)
  • Добровольный отказ от преступления
• Соучастие в преступлении
  • Понятие соучастия
  • Виды соучастников
    • Организатор, подстрекатель, пособник, укрыватель
  • Ответственность соучастников
  • Эксцесс исполнителя
• Уголовная ответственность участников организованных преступных объединений
  • Способы специальной криминализации организованной преступной деятельности
  • Виды преступных объединений
  • Дифференциация преступных объединений общего характера
  • Определение преступной организации
    • Устойчивость, структурированность
  • Особенности криминализации поведения лиц, вовлеченных в организованную преступную деятельность
• Обстоятельства, исключающие преступность деяния
  • Общая характеристика и виды
  • Необходимая оборона
    • Субъект необходимой обороны
  • Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление
  • Крайняя необходимость
  • Исполнение приказа вышестоящих лиц
  • Физическое или психическое принуждение
  • Обоснованный риск
  • Согласие потерпевшего на причинение вреда
  • Юридическая или фактическая ошибка
  • Исполнение законных полномочий (использование законной силы)
  • Случай (невиновное причинение вреда)
  • Провокация преступления
• Наказание и иные уголовно-правовые меры
  • Система уголовно-правовых мер
  • Понятие и цели наказания
  • Система наказаний
    • Перечень наказаний
  • Иные уголовно-правовые меры (меры безопасности)
• Виды наказаний и иных уголовно-правовых мер
  • Смертная казнь
    • Распространение в современном мире
    • Ограничения на применение
  • Телесные наказания
  • Пожизненное заключение
    • За что может быть назначено пожизненное заключение
  • Лишение свободы на срок
  • Каторжные работы
  • Арест (краткосрочное лишение свободы)
  • Превентивное или продленное заключение
  • Ограничение свободы
  • Фрагментарное (прерываемое) заключение
  • Домашний арест
  • Исправительные работы
  • Общественные работы
    • Условия назначения
  • Ссылка
  • Высылка
  • Выдворение за пределы страны (депортация)
  • Общая и специальная конфискация имущества
    • Специальная конфискация
  • Штраф
  • Компенсация
  • Лишение прав
    • Виды лишения прав
  • Судебное порицание (предупреждение)
  • Надзор за осужденным
  • Принудительные меры медицинского характера
• Назначение наказания
  • Общие начала назначения наказания
    • Система санкций
  • Смягчающие обстоятельства
  • Назначение более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление (исключительное смягчение наказания)
  • Отягчающие обстоятельства
  • Рецидив и назначение наказаний при рецидиве
  • Назначение наказаний по совокупности преступлений
  • Условное осуждение (пробация) в современном уголовном праве
    • Основания применения условного осуждения
    • Условия и размер испытательного срока
  • Зачет предварительного заключения
• Освобождение от уголовной ответственности и от наказания. Судимость
  • Деятельное раскаяние
  • Освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим
  • Давность уголовного преследования
    • Исключение срока давности
  • Условно-досрочное освобождение от отбывания наказания
    • Испытательный срок
  • Амнистия
  • Помилование
  • Судимость
• Уголовно-правовой режим несовершеннолетних
  • Общие положения
  • Система наказаний для несовершеннолетних
  • Освобождение от уголовной ответственности или наказания
  • Воспитательные меры
• Послесловие

Согласие потерпевшего на причинение вреда

Согласие потерпевшего на причинение вреда как обстоятельство, исключающее преступность деяния, является одним из наиболее дискуссионных вопросов в современном уголовном праве.

В настоящее время общие, «универсальные» нормы о причинении вреда какому-либо благу с согласия потерпевшего содержатся в уголовном законодательстве лишь отдельных государств.

Такое положение связано с тем, что современное уголовное право регулирует причинение с согласия потерпевшего только двух категорий вреда, а именно жизни и здоровью. Всякий прочий вред (имущественный, моральный) может причиняться по согласию потерпевшего без каких бы то ни было ограничений, если только не затрагивает прав и законных интересов третьих лиц. Поэтому уголовные нормы о причинении вреда с согласия (по просьбе) потерпевшего носят, как правило, специальный, а не общеотраслевой характер.

Так, специальные статьи или отдельные нормы, посвященные убийству с согласия или по просьбе потерпевшего, имеются в УК примерно четверти стран мира.

В УК РФ согласие на причинение вреда не упомянуто в числе ОИПД. Мнения в российской уголовно-правовой науке по данному вопросу разделились. Однако преобладает все же подход в пользу признания такого обстоятельства (разумеется, с определенными оговорками). Так, еще в советских учебниках уголовного права указывалось: «согласие потерпевшего является обстоятельством, исключающим общественную опасность и противоправность деяний, посягающих на личность и ее права, которые находятся в свободном распоряжении потерпевшего».

В современной литературе отмечается, что «согласие потерпевшего в соответствии с российской уголовно-правовой доктриной и сложившейся судебной практикой устраняет ответственность за причинение вреда при наличии определенных условий:

1. согласие на причинение вреда должно касаться прав и интересов, которыми лицо имеет право свободно распоряжаться;
2. согласие не должно быть направлено на причинение вреда другим лицам, государственным или общественным интересам;
3. согласие должно быть дано до совершения деяния. Согласие, данное после причинения вреда, может рассматриваться как прощение виновного, примирение с ним».

Хотя в большинстве стран мира в УК отсутствуют общие нормы о согласии на причинение вреда здоровью, практически в любом Кодексе есть нормы частного характера, имеющие отношение к данной проблеме. Например, нормы об ответственности за незаконное производство абортов или незаконное врачевание. В обоих случаях деяние совершается с согласия потерпевшего, однако законодатель, проявляя заботу о здоровье населения, не считает такое согласие основанием для освобождения от ответственности.

В значительном количестве стран, где в качестве исключающего ответственность (преступность деяния) обстоятельства предусмотрен обоснованный риск, данный субинститут как бы поглощает многие случаи согласия потерпевшего на причинение вреда (в спорте, медицине, науке и т.д.). Особенно очевидным это становится при анализе соответствующих норм УК Беларуси, Литвы, Польши и штата Пенсильвания (США).

Так, по УК Беларуси риск не признается обоснованным, если он заведомо был сопряжен с угрозой наступления смерти или причинения тяжкого телесного повреждения лицу, не выразившему согласия на то, чтобы его жизнь или здоровье были поставлены в опасность. Согласно ч. 3 ст. 35 УК Литвы и § 3. ст. 27 УК Польши научный эксперимент запрещен при отсутствии свободного согласия участника в эксперименте, информированного о возможных последствиях.

В соответствии с УК штата Пенсильвания «когда поведение преследуется как преступление, потому что оно причиняет телесное повреждение или грозит его причинением, согласие на такое поведение или причинение повреждений является основанием для защиты, если: поведение или повреждение было разумно предвиденным риском совместного участия в законном атлетическом соревновании или спортивном состязании».

В некоторых других странах (Бруней, Индия, Италия, Сингапур) согласие потерпевшего на причинение вреда фактически объединено законодателем в один субинститут с обоснованным риском. Например, согласно ст. 50 УК Италии освобождается от уголовной ответственности лицо, которое причиняет ущерб или подвергает опасности право с согласия другого лица, уполномоченного распоряжаться этим правом.

Основными условиями, при которых возможно освобождение от уголовной ответственности лица, причинившего вред в связи с согласием на то потерпевшего, являются а) допустимость и б) действительность согласия (просьбы) потерпевшего.

Допустимость согласия означает, что в соответствии с правовыми и моральными устоями данного общества потерпевший вправе самостоятельно распоряжаться правом (благом), на причинение ущерба которому он дает согласие.

В общем виде условие допустимости согласия сформулировано в УК Италии, Колумбии, Коста-Рики, Мексики, Перу, Португалии, Румынии, Сан-Марино. Так, согласно ст. 50 УК Италии освобождается от уголовной ответственности лицо, которое причиняет ущерб или подвергает опасности право с согласия другого лица, которое может распоряжаться этим правом на законном основании.

По УК Перу от уголовной ответственности освобожден тот, кто действует с действительного согласия владельца юридического блага, находящегося в свободном распоряжении. По УК Сан-Марино ненаказуемо всякое лицо, которое причиняет ущерб либо угрожает благополучию с законно выраженного согласия лица, которое вправе давать такое согласие.

Таким образом, допустимым в принципе считается согласие в отношении юридического блага, которое в данной стране признается свободно отчуждаемым. Как указывалось выше, практически повсеместно таковыми признаются имущественные и некоторые личные права.

Однозначно не подлежащим свободному распоряжению признается право на жизнь. Во всех странах мира законодатель запрещает причинение смерти лицу с согласия или по просьбе последнего, каковы бы ни были обстоятельства. Исключение составляют всего две страны - Нидерланды и Бельгия, узаконившие активную эвтаназию в 2002 году. Гораздо сложнее обстоит дело с согласием потерпевшего на причинение ему телесного вреда.

По данному вопросу у национальных законодателей наблюдаются различные подходы, основные из которых можно свести к следующим:

1. причинение указанного вреда уголовно не наказуемо, за исключением некоторых случаев;
2. причинение телесного вреда с согласия потерпевшего является смягчающим обстоятельством или привилегированным составом преступления;
3. согласие потерпевшего никак не влияет на ответственность.

Первый подход отражен в УК большинства бывших британских колоний, которые запрещают причинение с согласия потерпевшего только тяжкого вреда здоровью или увечья. Аналогичные нормы существуют и в некоторых других странах. Согласно ст. 114 УК Парагвая согласие потерпевшего устраняет ответственность за причинение телесного вреда, исключая умышленный тяжкий вред.

В соответствии с ч. 1 § 90 УК Австрии, § 226а УК Германии, ч. 2 ст. 308 УК Греции и ч. 2 ст. 149 УК Португалии нанесение потерпевшему телесных повреждений с его согласия не считается противоправным, за исключением случаев, когда данное деяние нарушает общепринятые моральные нормы.

Как смягчающее обстоятельство причинение вреда здоровью с согласия потерпевшего рассматривается в УК Испании.

Привилегированным составом преступления причинение телесного вреда с согласия потерпевшего признается в УК Боливии и Сальвадора.

Не влияет на ответственность лица, совершившего преступление против жизни или здоровья, согласие потерпевшего по УК Андорры.

Наконец, есть страны, где законодатель допускает причинение телесных повреждений с согласия потерпевшего только для общественно полезных целей, под которыми понимаются, прежде всего, случаи медицинской помощи. К ним относятся Испания, Коста-Рика, Сальвадор.

По УК Испании и Сальвадора заключенное свободное соглашение освобождает от наказания в случае трансплантации органов, произведенной в соответствии с законом, стерилизации и операции по изменению пола.

Согласно ст. 129 УК Коста-Рики не наказуемы только телесные повреждения, которые причиняются потерпевшему с его согласия, когда это делается в интересах здоровья других лиц.

Во всех прочих странах мира также не существует уголовной ответственности за причинение телесного вреда лицу с его согласия в медицинских целях, т.е. для пользы самого лица или третьих лиц (при трансплантации). Однако исключение уголовной ответственности в этих странах основано на иных нормах и принципах уголовного права, например, ввиду отсутствия в деянии общественной опасности, противоправности и т.д.

Под действительным согласием понимается предварительное, осознанное, добровольное и надлежаще оформленное волеизъявление дееспособного лица на причинение ему вреда.

Примерами такого согласия могут служить контракт со спортивным клубом на участие в тренировках и соревнованиях по боксу или письменное разрешение пациента на проведение в отношении него неэкстренной хирургической операции.

Как показывает анализ действующих Уголовных кодексов, законодатель уделяет проблеме действительности согласия потерпевшего на причинение вреда весьма значительное внимание.

Так, согласно УК Испании не считается законным соглашение с лицом, не достигшим восемнадцати лет, или недееспособным. При этом в случае трансплантации органов, стерилизации и операции по изменению пола не считается действительным согласие, которое было фальсифицировано, получено за плату или согласившийся был несовершеннолетним или недееспособным.

По УК Сан-Марино согласие потерпевшего на причинение вреда не имеет законной силы, если оно получено насильственным путем, либо было дано в силу очевидного заблуждения, получено с помощью обмана либо выражено лицом, не достигшим восемнадцатилетнего возраста, либо лицом, не способным выразить осознание им значения совершаемого деяния и волеизъявление.

В соответствии с п. «с» § 311 УК штата Пенсильвания (США) не является действительным согласие, если:

«(1) оно дано лицом, не имеющим законных полномочий разрешать поведение, преследуемое как преступление;

(2) оно дано лицом, которое по причине малолетства, психического заболевания или умственной неполноценности либо опьянения неспособно или, как известно исполнителю, будет неспособно принять разумное решение, касающееся характера или безвредности поведения, преследуемого как преступление;

(3) оно дано лицом, чье непредусмотрительное согласие подпадает под запрет, установленный в законе, определяющем преступление;

(4) оно было получено силой, принуждением или обманом любого рода, запрещенными законом, определяющим преступление».

Аналогичные требования к действительности согласия законодатель предъявляет в УК Бруней, Индии, Сингапура, Португалии и ряда других стран.

Еще по теме 52. Согласие (просьба) потерпевшего как обстоятельство, исключающее уголовную ответственность.:

1. 1.2. Криминалистическая характеристика хулиганства и обстоятельства, подлежащие доказыванию по данной категории уголовных дел