Борьба с террористической и экстремистской преступностью в современном мире. Борьба с религиозным экстремизмом и терроризмом в современном обществе и россии Методы борьбы с экстремизмом и терроризмом

Борьба с политическим экстремизмом и терроризмом: проблемы изучения

Политический терроризм стал фактором политической жизни, превратился в одну из главных угроз безопасности в мире. Убийства государственных деятелей, представителей средств массовой информации, предпринимателей и финансистов, массовая гибель людей при взрывах на транспорте, на вокзалах, в других общественных местах вызывают у мировой общественности не только страх, но и требование усилить борьбу против насилия. политический терроризм экстремизм

Особую активность политический терроризм проявил в середине XIX в., когда политические покушения следовали одно за другим; в это же время отчетливо проявилась тенденция проведения террористических актов против высоких государственных и политических деятелей, нередко приводившая к массовыми жертвам среди населения. Так, в результате одного из трех покушений на Наполеона III, совершенного Ф. Орсини, было убито и ранено 137 (по другим данным -- 140) чел. 1 В России «охота» народовольцев на Александра II также сопровождалась многочисленными жертвами и закончилась общенациональной трагедией.

Террор стал основным инструментом борьбы революции и контрреволюции в период глубоких социальных потрясений: острота противоречий и уровень политической культуры каждой из противоборствующих сторон предполагали один исход -- ликвидацию оппонента. 2

Российские террологи М. Одесский и Д. Фельдман утверждают, что террор как метод управления «открыт» Великой французской революцией и тогда же получил свое идеологическое обоснование. Сам термин «terreur», т. е. «ужас», «устрашение», вошел в политический лексикон в 1792 г.: революция породила это слово, так как возникло новое явление, которое требовало наименования. 3 По словам К. Маркса, «французский терроризм был не чем иным, как плебейским способом разделаться с врагами буржуазии, с абсолютизмом, феодализмом и мещанством». 4

Важнейшей чертой терроризма как политического феномена является его идеологическое обеспечение. Причем используются как идеи «классического» анархизма и терроризма XIX в., левацкие и троцкистские концепции, экстремистские теории революции (Добре, Фанон), так и идеи «левого» фрейдизма и экзистенциализма, франкфуртской школы и отчасти теоретиков «контркультуры», концепции Ф. Ницше, Г. Лебона, А. Дрекслера и др. Идеологи терроризма видят его причины в свойственной человеку тяге к насилию. Другим источником терроризма считается влияние тоталитарных диктатур.

В словаре «Политическая криминология» дается такая дефиниция политического терроризма: «...совокупность насильственных вооруженных уголовно-наказуемых деяний, совершаемых субъектами политики в целях изменения, прекращения деятельности конституционных органов государственной власти, высших должностных лиц национального или иностранного государства, либо международного сообщества, либо видных политических деятелей (лидеров политических общественных объединений или международных организаций), либо изменения внешних или внутренних границ государства в определенном государстве (или группе государств), регионе за определенный период времени. Политический терроризм многолик. Как правило, политический терроризм подразделяют на несколько видов: леворадикальный (левацкий) терроризм, правоэкстремистский терроризм, националистический терроризм». 5

Многие ученые рассматривают политический терроризм как особую разновидность властных отношений -- фобократию (от греч. phobos -- страх, ужас и kratos -- сила, власть, господство), крайний вариант военной власти. 6 Его непосредственными жертвами становятся военные, политические деятели, но нередко и рядовые граждане. Фобократия оправдывает себя необходимостью потрясти до основания общество, разрушить существующую систему как негодную и установить наделяемый идеальными чертами новый строй. Жертвы общества при этом огромны, а успехи «власти страха» мимолетны и эпизодичны, ибо для всех типов политического терроризма характерна подмена целей средствами, которые становятся доминантой деятельности террористов.

Политический терроризм -- это неправовое детище политики. Политика являет собой социальную деятельность в политической сфере общества, направленную главным образом на достижение, удержание, укрепление и реализацию власти; отношения между социальными группами и их лидерами по поводу государственной власти, деятельность в сфере отношений между государствами и их союзами. Но в то же время едва ли политика возможна без насилия. 7

Недооценка активных политических действий обычно ведет к пассивному выжиданию, создающему благоприятную обстановку для проявлений неуважения к существующему правопорядку. И наоборот, пренебрежение коренными интересами общества и экономики, вера во всесилие политики, проявляющаяся в субъективизме, произволе, авантюризме, ведет к политическим провалам. И в том и в другом случаях создается почва для проявления политического терроризма, который возникает на фоне умышленного или неумышленного пособничества властей, или когда сами власти скатываются к применению незаконных средств и методов борьбы.

Современный политический террор представляет собой «акты насилия, совершаемые отдельными лицами, организациями или правительственными органами, направленные на устранение нежелательных государственных или политических деятелей и дестабилизацию государственного правопорядка в целях достижения определенных политических результатов». 8

Необходимо отличать политический терроризм от политического экстремизма, -- схожего, но не тождественного явления. Понятие экстремизма значительно шире: террористические методы нередко используются экстремистскими организациями для осуществления их целей. Истоки экстремизма, так же как и терроризма, коренятся в одних и тех же предпосылках: социально-экономические кризисы, резкое падение жизненного уровня основной массы населения, деформация и кризис самой власти, неспособной решать вопросы общественного развития, тоталитарный характер режимов (в том числе и «псевдодемократических»), подавление властями оппозиции, преследование любого инакомыслия, национальный гнет, стремление социальных (политических) групп ускорить осуществление выдвигаемых ими задач, политические амбиции их лидеров и т. д.

В политической сфере экстремизм выступает против сложившихся государственных, общественных институтов и структур, стремясь подорвать их стабильность, расшатать и низвергнуть ради достижения своих целей, как правило, силовыми методами. Для этого используются зажигательные лозунги и призывы, откровенная демагогия и организованные беспорядки, забастовки, гражданское неповиновение, террористические акты, методы партизанской войны и т. п. При этом экстремисты отрицают саму возможность каких-либо компромиссов, переговоров, соглашений, основанных на взаимных уступках. В своих действиях экстремисты руководствуются лозунгом «всё или ничего».

Идеология экстремизма отрицает инакомыслие, жестко утверждает собственную систему политических, идеологических, религиозных взглядов. От своих сторонников экстремисты требуют слепого повиновения и исполнения любых, даже самых абсурдных приказов и инструкций. Аргументация экстремизма обращена не к разуму, а к предрассудкам и чувствам людей. Доведенная до крайности, идеологизация экстремистских действий создает особый тип сторонников экстремизма, склонных к самовозбуждению, потере контроля над своим поведением, готовых на любые акции, на нарушение норм, сложившихся в обществе. Для экстремистов характерно стремление к охлократии, господству «толпы»; они отвергают демократические методы разрешения возникающих конфликтов. Экстремизм неотделим от тоталитаризма, культа вождей -- носителей высшей мудрости, чьи идеи должны восприниматься массами исключительно на веру.

Массовую базу экстремизма, как правило, составляют выходцы из мелкобуржуазных и маргинальных слоев, а также часть интеллигенции, отдельные группы военных, студенчества, националистические и религиозные движения, разочаровавшиеся в существующих порядках.

Из многочисленных форм экстремизма следует выделить экстремизм политический. Он направлен на уничтожение существующих государственных структур и установление диктатуры тоталитарного «порядка» «левого» или «правого» толка. Политический экстремизм -- это в целом антиконституционная деятельность. Он опасен, в первую очередь, для самой государственности. Его конечной целью является приобретение власти, необходимой «для установления режима монопольного правления силы, которая генетически не терпит никакой оппозиции и будет подавлять мешающих ей "оппонентов" посредством неправового насилия». 9

Политический экстремизм -- сложнейший социально-политический феномен, сопровождающий человечество на протяжении веков. В современных условиях в связи с усилением противоречий в обществе, кризисным состоянием общественных отношений происходит резкая активизация политического противоборства, использование в практике разрешения политических конфликтов, наряду с цивилизованными, правовыми методами, антиконституционных форм политической борьбы. Политический экстремизм сегодня переходит в ряд явлений, представляющих реальную угрозу национальной безопасности России, жизненно важным интересам личности, общества и государства. В настоящее время системный характер приобретают такие действия экстремистов, как террористические акты, призывы к насильственному захвату власти, угрозы государственным и общественным деятелям, политическим лидерам и активистам, захваты заложников, блокирование административных зданий и учреждений, пикетирование и обстрел иностранных представительств, массовые беспорядки и другие акты насилия. Возникновение и активная деятельность незаконных вооруженных формирований, проведение террористами широкомасштабных боевых операций в Буденновске и Кизляре, осуществление целой серии террористических акций, в том числе с использованием взрывных устройств, показали, что важнейшими объектами политического экстремизма стали конституционные права личности, жизнь, здоровье и свобода людей.

Некоторые авторы отдельно выделяют криминальный политический экстремизм, т. е. применение насилия со стороны субъектов политики для достижения их политических целей или обеспечения их деятельности как во внешней, так и во внутренней политике. Во внешней политике криминальный политический экстремизм проявляется через международную политическую преступность и международный политический терроризм; во внутренней -- в форме тоталитарной преступности, внутригосударственного политического терроризма, бунтовской преступности, политического бандитизма, политического рэкета, политического вандализма. 10

Большую опасность политический экстремизм представляет в сфере межнациональных и религиозных отношений. Вооруженные конфликты, военные действия, возникающие на южном участке границ России, влияние исламского фундаментализма дают мощный импульс развитию политического экстремизма, совершаемого на этноконфессиональной основе, создают угрозу территориальной целостности России, ее конституционному строю.

Политический экстремизм -- явление международного масштаба. Среди известных своей активностью экстремистских организаций левой ориентации за рубежом имеются такие, как «Красные бригады» (Италия), «Фракция Красной армии» -- РАФ (ФРГ), «Аксьон директ» (Франция), ЭТА (Испания) и другие. К правым относятся «Национал-социалистический фронт действий» (ФРГ), «Группа Пайпера» (Италия), «Партия новых сил» (Франция), «Международная лига победы над коммунизмом» (Япония) и др. Несмотря на различие их идейных платформ, формы и методы экстремистской деятельности этих организаций схожи.

Вышедший за рамки государственных границ и поддерживаемый системой широких организационных связей, политический экстремизм представляет угрозу для субъектов международных отношений, политики мирного сотрудничества государств, международной безопасности в целом, поэтому борьба с ним является не только государственной, но и международной проблемой.

Политический экстремизм относится к наиболее многоплановым проблемам в современной политологии и политической социологии. В последние годы активно проходят научные дебаты относительно его сущности и содержания, связи с другими явлениями общественной жизни.

В философской и политической литературе отсутствует общепринятое строгое определение политического экстремизма. Толкование его чрезвычайно широко и зачастую объединяет разнородные явления: от разнообразных форм классовой и освободительной борьбы, сопровождающейся применением политического насилия, до преступлений, совершаемых безответственными полууголовными элементами, политическими проходимцами или наемными агентами и провокаторами. Политический экстремизм часто понимается и как политическая установка (или позиция), отвергающая компромиссы с противодействующей стороной и отражающая наиболее агрессивные установки субъекта; и как разновидность существующих политических течений, находящихся на крайне левых или крайне правых политических позициях; и как метод политической борьбы, отвергающий согласование и сотрудничество с политическими оппонентами или противниками; и как негативный социальный протест, возникающий на уровнях -- общество, классы, отдельные общественные слои, этнонациональные и профессиональные группы в различных территориальных пределах и на различной идейно-психологической и политической основах.

Специальные работы, посвященные непосредственно политическому экстремизму, весьма немногочисленны. Данное явление еще не стало предметом комплексного научного осмысления. До середины 1980-х годов в СССР тема политического экстремизма не подвергалась какому-либо анализу применительно к внутренней ситуации в виду неактуальности самой проблемы. Изучение же зарубежного материала носило преимущественно узкий характер в силу существенных идеологических затруднений, что делало их в большей степени публицистическими, нежели строго научными, содержащими конструктивный анализ явления политического экстремизма.

Многие исследователи, занимавшиеся проблемой политического экстремизма, отмечают большие трудности, связанные с выработкой адекватного теоретического определения данного явления, что объясняется, во-первых, сложностью самого феномена:

исторической изменчивостью и многочисленностью вариантов комбинаций по линии субъект-объект;

во-вторых, идеологической насыщенностью, идейно-политическими и социально-философскими установками и предпочтениями исследователя, определенной тенденциозностью и идейно-политической ангажированностью в трактовке этого понятия;

в-третьих, релятивностью, возможностью инверсии исследуемого понятия; наконец,

в-четвертых, присутствием нравственного критерия, морального компонента.

Политический экстремизм -- понятие аксиологическое, оно не только отражает определенный тип деятельности политических субъектов, но и содержит его сугубо негативную оценку, подчеркивает деструктивность и отождествление со злом в его социально-политическом измерении. Естественно, что каждый исследователь оставляет за собой право на собственное этическое истолкование фактов политической жизни.

В связи с многообразием толкований некоторые исследователи предлагают рассматривать понятие «политический экстремизм» в узком и широком смыслах. Для характеристики текущего момента часто достаточно узкой трактовки политического экстремизма как незаконной деятельности политических движений и партий, а также должностных лиц и рядовых граждан, направленной на насильственное изменение существующего государственного строя и на разжигание национальной и социальной розни.

Для политического экстремизма в таком понимании характерны следующие черты: нелегитимная политическая деятельность, прежде всего незаконное насилие; крайние формы национализма, расизма или социально-классового антагонизма; простота и общедоступность идеологии, умение предложить «простые» способы и пути решения сложнейших проблем общественной жизни и убедить массы в возможности их успешного осуществления на практике.

Широкое толкование понятия «политический экстремизм» основано на общеязыковом употреблении слова «экстремизм» (от лат. extremus -- крайний): приверженность к крайним мерам, действиям, взглядам, решениям. Расширительная трактовка политического экстремизма означает его характеристику как всеохватывающего, исторически изменяющегося социально-политического явления, представляющего собой систему идеологических положений и установок, а также практических действий, для которых характерно использование насилия или угрозы его применения по отношению к органам власти и управления, противостоящих политическим образованиям, международным и национальным организациям, отдельным гражданам, населению страны или региона в целях принуждения государственных и политических структур к совершению выгодных экстремистским силам действий.

Под политическим экстремизмом понимается такая активность политических субъектов, которая выражается в стремлении определенных политически активных индивидов, общественных групп, властвующих элит и контрэлит воплотить в жизнь свои политические идеалы и реализовать поставленные задачи всеми доступными средствами, включая различные формы насильственного воздействия, направленные на государственную власть, общество в целом или на какие-либо его элементы, международные организации, а также обосновывающие и оправдывающие это насилие идеологии.

В Шанхайской конвенции о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом от 15 июня 2001 г. как экстремизм расценивается «...какое-либо деяние, направленное на насильственный захват власти или насильственное удержание власти, а также на насильственное изменение конституционного строя государства, а равно насильственное посягательство на общественную безопасность, в том числе организация в вышеуказанных целях незаконных вооруженных формирований или участие в них». 11

До 2002 г. в российском законодательстве не было определения экстремизма. В утвержденной Указом Президента РФ от 10 января 2000 г. Концепции национальной безопасности Российской Федерации особо подчеркивалось, что во внутриполитической сфере России приоритеты состоят в «сохранении стабильности конституционного строя, институтов государственной власти, в обеспечении гражданского мира и национального согласия, территориальной целостности, единства правового пространства, правопорядка и в завершении процесса становления демократического общества, а также в нейтрализации причин и условий, способствующих возникновению политического и религиозного экстремизма, этносепаратизма и их последствий, -- социальных, межэтнических и религиозных конфликтов». 12

Однако до настоящего времени феномен экстремизма не получил в российском законодательстве должной правовой оценки. Не случайно проблема дефиниции терроризма в юридической науке часто увязывается с отсутствием четкого научно обоснованного разграничения экстремизма и терроризма.

Невозможно построить механизм защиты от террористической опасности, не изучив ее природы, генезиса. Для того чтобы эффективно противодействовать терроризму, предупреждать его акции, нужно выявить, тщательно проанализировать и уяснить первопричины терроризма.

По мнению большинства исследователей, политический экстремизм -- исторически и социально обусловленное явление, его появление и воспроизводство вызвано совокупностью объективных и субъективных причин социального, экономического, национального, идеологического, психологического характера.

Применительно к российской ситуации наиболее существенными называются такие причины, как распад единого государства и усиление сепаратизма и национализма; глубокий системный кризис, охвативший все сферы жизни, и как следствие -- ухудшение социально-экономического положения населения, увеличение доли маргинализированных и люмпенизированных слоев общества, нарастание социального напряжения в обществе; борьба за власть политических партий и движений; криминализация общества и политизация уголовной преступности; правовой нигилизм граждан. 13

По мнению зарубежных исследователей, политический терроризм стал явлением политической жизни в конце 60-х -- начале 70-х годов XX в. 14 В отечественной науке появление политического терроризма датируется первой четвертью XIX в. 15

Представляет интерес проведенное М. Ф. Одесским и Д. М. Фельдманом исследование «Поэтика террора», 16 в котором убедительно доказывается, что термин «террор» пришел в Россию из Франции.

В последние годы за рубежом издаются работы о международном терроризме. 17

Российскими учеными исследована роль мирового сообщества в борьбе с терроризмом в конце XIX столетия, 18 его первые попытки совместно противостоять нарастающей угрозе. Эта роль оценена исследователями положительно: активизация антитеррористических усилий европейских государств способствовала тому, что терроризм в России пошел на убыль.

В конце 1990-х годов проблема терроризма рассматривалась преимущественно в историческом аспекте: его место в российском освободительном движении второй половины XIX-- начала XX в.; политический терроризм партии социалистов-революционеров начала XX в.; противостояние терроризму административно-полицейских органов царской России. 19

Очередная волна террора в России поднялась после Октября 1917г. Руководство страны не отказалось от террористических методов, активно эксплуатировавшихся в целях борьбы за власть, и после прекращения гражданской войны. Уже с конца 1920-х годов террор активно использовался как средство укрепления и централизации государственной власти. Исследованию этого явления, особенно в 1990-е годы, посвящено несколько работ. 20 Однако, ряд авторов, признавая факт проводившихся в предвоенном Советском Союзе акций государственного терроризма, не учитывают атмосферу противодействия фашизму. Более того, некоторые исследователи пытаются поставить знак равенства между понятиями «социализм» и «фашизм». 21 Подобная поверхностность анализа либо политическая ангажированность некоторых исследователей приводит к уравниванию совершенно несовместимых понятий. Так, в одной из работ лидерами «красно-коричневых деспотий» названы Иосиф Сталин, Адольф Гитлер и Пол Пот. 22 С началом в сентябре 1939 г. Второй мировой войны масштабы политических репрессий в СССР резко уменьшились. В военное и послевоенное время в стране обозначились два региона, где активно проявился политический терроризм -- Прибалтика и Западная Украина. 23

К началу 1950-х годов терроризм как один из самых эффективных инструментов организованной политической борьбы с существующим строем в СССР утратил свое значение, так как и сами организационные структуры сепаратистского терроризма были к этому времени ликвидированы. Можно утверждать, что с середины 50-х до конца 80-х годов XX в. терроризм как системное социально-политическое явление исчез из жизни государства и общества. Но были и исключения. Ярким примером применения политически мотивированного насилия может служить серия взрывов, осуществленных в конце 1978 г. в Москве членами нелегальной партии «Дашнакцутюн» Затикяном, Степаняном и Багдасаряном, боровшихся, по их словам, «против советского строя». 24 Несмотря на проявления терроризма и проведение террористических акций в СССР, рассматриваемая проблема практически не подвергалась исследованию отечественными учеными. Отдельные работы советского периода не выходили за рамки очерченного моноидеологией круга проблем, в которых терроризм рассматривался как социальное явление, присущее буржуазному обществу и выступающее в качестве их политического оружия. 25 Ослабление тотального государственного контроля в России и СССР в конце 50-х -- начале 60-х годов XX в. обусловило воспроизводство преступности по общемировым законам и появление в ней актов терроризма со стороны населения против правящей верхушки. С развалом СССР и коренными преобразованиями во многих сферах жизнедеятельности общества терроризм распространился на все посткоммунистическое пространство. В связи с этим проблема терроризма стала предметом исследования отечественных ученых. 26 При всей объективной сложности проведения исследований в данной сфере неизбежно возникают дополнительные трудности: терроризм как явление исследовался в различных аспектах -- философском, политическом, историческом, психологическом, правовом, публицистическом и многих других, и все исследователи рассматривали это явление со своих позиций, давая понятию «терроризм» собственную интерпретацию. Поэтому в литературе возобладало не столько правовое, сколько обыденное его понимание, которое нашло закрепление и в ряде международных документов. 27

Многие авторы, выходя за рамки собственно права, относят к терроризму, с одной стороны, бандитизм, заказные убийства, хулиганство, заговор с целью захвата власти, военные мятежи, уличные беспорядки и причинении телесных повреждений -- т. е. все то, что вообще связано с насилием, 28 с другой стороны, террористические акты отнесены ими к разновидности бандитизма, наряду с коррупционными деяниями и вышеуказанными преступными посягательствами. 29. На этом фоне и в юридической литературе порог возникают терминологические неточности, в силу чего одни исследователе не усматривают разницы между терроризмом и агрессией, 30 другие -- между терроризмом и пиратством, 31 третьи -- между терроризмом и террором, относя к проявлениям терроризма диктаторские и фашистские режимы, религиозные и гражданские войны и т. п. 32

В настоящее время существуют два основных направления в исследовании указанной проблематики. Первое направление связано с исследованием терроризма как международно-правовой категории политического характера. В силу известных причин оно было господствующим в нашей правовой литературе вплоть до начала 90-х годов XX века. Наиболее заметные разработки в этом направлении сделаны в научных трудах Н. С. Бегловой, В. И. Блищенко, И. П. Блищенко, Т. С. Бояр-Созонович, Л. Н. Га-ленской, Н. В. Жданова, И. И. Карпеца, Е. Г. Ляхова, С. А. Малинина, Л. А. Моджорян, Ю. А. Решетова, И. Е. Тарханова и других ученых. Последние годы отмечены появлением научных исследований другого направления, рассматривающих проблему терроризма сугубо с уголовно-правовых и криминологических позиций. Наиболее обстоятельные разработки в этом направлении осуществлены Ю. М. Антоняном, В. П. Емельяновым, М. П. Киреевым, В. С. Комиссаровым, В. В. Лунеевым, Г. М. Миньковским, A. В. Наумовым, В. Е. Петрищевым, Ю. С. Ромашевым, К. Н. Салимовым, B. В. Устиновым и многими другими. 33

Среди недавних работ юристов-международников можно отметить докторскую диссертацию Н. И. Костенко, один из разделов которой посвящен исследованию понятия преступления международного терроризма и его квалифицирующим признакам. 34

Второе направление связано с изучением современного политического экстремизма и терроризма в России. Его изучают отечественные ученые многих научных специальностей -- юристы, историки, социологи, политологи, философы; этой теме посвящен ряд монографий, брошюр, научных статей, 35 диссертационных исследований 36 и многочисленные работы автора данной статьи. 37

• 1 Витюк В. В., Эфиров С. А. «Левый» терроризм на Западе: история и современность. М., 1987. С. 19-20.
• 2 Политология: Энциклопедический словарь / Авт. кол.: Ю. И. Аверьянов, С. Г. Айвазов, Т. А. Алексеева и др. М., 1993. С. 372-373.
• 3 ДукнотЛ. Машина терроризма. Париж, 1978. С. 6.
• 4 Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. 2-е изд. Т. 6. С. 114.
• 5 Кабанов П. А., Мулюков Ш. М. Политическая криминология: Словарь. Киров, 2001. С. 71-72.
• 6 Политология вчера и сегодня. Вып. 2. М., 1990. С. 58--59.
• 7 Психология господства и подчинения / Сост. А. Г. Чернявская. Минск, 1998. С. 63.
• 8 Моджорян Л. А. Терроризм: правда и вымысел. М., 1983. С. 14.
• 9 Российская газета. 1998. 30 дек. 1 Кабанов П. А., Мулюков Ш. М. Политическая криминология. С. 32-33.
• 11 Цит. по: Устинов В. Экстремизм и терроризм. Проблемы разграничения и классификации // Российская юстиция. 2002. № 5. С. 34.
• 12 Цит. по: Устинов В. Экстремизм и терроризм. Проблемы разграничения и классификации. С. 34.
• 13 Петрищев В. Е. Заметки о терроризме. М., 2001. С. 64; Бурлаков В. Н., Волков Ю. Н., Сальников В. П. Политический режим и преступность: Проблемы политической криминологии. СПб., 2001. С. 358.
• 14 См., напр.: International Terrorism as a Political Weapon / Norw. Atlant. Comm. Oslo, 1988; Terrorism and political violence: limits and possibilities of legal control / Ed. Н. Н. Han. New York; Rome, 1993; и Яр.
• 15 См., напр.: Нечипоренко О. М. Истоки и специфика российского политического терроризма//Актуальные проблемы Европы. 1997. №4. С. 165-172.
• 16 Одесский М. Ф., Фельдман Д. М. Поэтика террора. М., 1997.
• 17 A history of terrorism/ Ed. W. Laquer. New Bruswicr (N. J.), 2001; Aviation terrorism and security/ Eds. P. Wilkinson, B.-M. Jenkins. , 1999; The globalization of terrorism/ Ihekwoaba D. Onwudive. Aldershot (Engl.); Burlington (Vt), 2001; Toxic terror-- assessing terrorist use of chemical and biological weapons / Ed. J.-B. Tucker. Cambridge, 2000.
• 18 См., напр.: Чиркии В.А. Международное сотрудничество правоохранительных органов в борьбе с анархо-терроризмом в дореволюционный период // Проблемы борьбы с терроризмом на современном этапе. Владимир, 1996.
• 19 Будницкий О. В. Терроризм в российском освободительном движении: Идеология, этика, психология: вторая половина XIX -- начало XX в.: Дис. ...докт. истор. наук. М., 1998; Куканов А. В. Государственная власть и политический терроризм партии и социалистов-революционеров (1900--1905 гг.): Дис. ...канд. истор. наук. СПб., 1997; Трошин Н. В. Административно-полицейские органы царской России в борьбе с экстремизмом и террором во второй половине XIX -- начале XX в.: Дис. ...канд. истор. наук. Владимир, 2000.
• 20 Зенькович Н. Вожди на мушке: теракты и инсценировки. Минск, 1996; Стецовский Ю. И. История советских репрессий: В 2 т. М., 1997; Судоплатов П. А. Разведка и Кремль. М., 1996; и др.
• 21 См., напр.: Нечипоренко О. М. Состояние и перспективы развития терроризма на рубеже XX века // Анализ систем на пороге XXI века: теория и практика: Материалы Междунар. конф. Москва, 27-29 февр. 1996 / Под ред. Г. Н. Жолобовой. Т. 4. М., 1997. С. 439.
• 22 Антонян Ю. М. Терроризм: Криминологическое и уголовно-правовое исследование. М., 1998. С. 135.
• 23 См., напр.: Беляев В. П. Я обвиняю! 2-е изд. М., 1984. С. 222.
• 24 Бобков Ф. Д. Кремль и власть. М., 1995. С. 290.
• 25 Афанасьев Н. Н. Операция «Пегас»: Терроризм и агрессия в арсенале империализма. М., 1987; Большаков В. В. Терроризм по-американски. М., 1983; Ковалев Э. В., Малышев В. В. Террор: вдохновители и исполнители. М., 1984; Моджорян Л. А. Терроризм: правда и вымысел. 2-е изд. М., 1986; Тагер Е. М. Терроризм -- орудие империализма. М., 1983; и др.
• 26 Антипенко В. Ф. Борьба с современным терроризмом: Международно-правовые подходы. Киев, 2002; Антонян Ю. М. Терроризм: Криминологическое и уголовно-правовое исследование; Атливанников Ю. Л., Энтин М. Л. Международная борьба с терроризмом (правовые аспекты): Научно-аналит. обзор. М., 1988; Бастрыкин А. И. Международное право в борьбе с терроризмом. Л., 1990; Блищенко И. П., Жданов Н. В. Терроризм и международное право. М., 1984; Будницкий О. В. Терроризм в российском освободительном движении: идеология, этика, психология: Вторая половина XIX -- начало XX в. М., 2000; Витюк В. В., Эфиров С. А. «Левый» терроризм на Западе: история и современность; Емельянов В. П. Терроризм и преступления террористической направленности. Харьков, 1997; Замковский В. И., Ильчиков К. М. Терроризм -- глобальная проблема современности. М., 1996; Ляхов Е. Г. Терроризм и межгосударственные отношения. М., 1991; Ляхов Е. Г., Попов А. В. Терроризм: национальный, региональный и международный контроль. Ростов-н/Д., 1999; Морозов Г. И. Терроризм -- преступление против человечества. М., 1997; Овчинникова Г. В. Терроризм. СПб., 1998; Орешкина Т. Ю. Современный терроризм и борьба в ним. М., 1993; Примаков Е. М. Мир после 11 сентября. М., 2002; Салимое К. Н. Современные проблемы терроризма. М, 1999; ТрайнинА. Н. Терроризм в качестве интернационального преступления. М., 1969; Устинов В. В. Международный опыт борьбы с терроризмом: стандарты и практика. М., 2002; Хлобустов О. М. Терроризм в современной России. М., 1996; и др.
• 27 См., напр.: Емельянов В. П. Терроризм и преступления с признаками терроризирования: уголовно-правовое исследование. СПб. С. 10.
• 28 См., напр.: Ковалев Э. В., Малышев В. В. 1) Террор: вдохновители и исполнители. Очерки подрывной деятельности ЦРУ в Западной Европе. М., 1984; 2) За кулисами террора. М., 1985; Эфиров С. А. Покушение на будущее. Логика и футурология «левого» экстремизма. М., 1984; История терроризма в России в документах, биографиях, исследованиях/Авт.-сост. О. В. Будницкий. Ростов н/Д., 1996.
• 29 Раззаков Ф. И. Бандиты времен капитализма (Хроника российской преступности 1992-1995 гг.). М., 1996.
• 30 Ляхов Е. Г. Политика терроризма -- политика насилия и агрессии. М., 1987.
• 31 Моджорян Л. А. Терроризм на море: Борьба государств за безопасность морского судоходства. М., 1991. С. 37.
• 32 Антипенко В. Ф. Современный терроризм: состояние и возможности его упреждения (криминологическое исследование). Киев, 1998. С. 15--38.
• 33 См. подробнее: Емельянов В. П. Терроризм и преступления с признаками терроризирования: уголовно-правовое исследование. СПб., 2002. С. 15.
• 34 Костенко Н, И. Теоретические проблемы становления и развития международной уголовной юстиции: Автореф. дис. ...докт. юрид. наук. М., 2002. С. 35.
• 35 Бондаревский В. П. Политический экстремизм // Социально-политическое взаимодействие на территории: механизмы, трансформации, регулирование. М., 1999; Верховский А., Папп А., Прибыловский В. Политический экстремизм в России. М., 1996; Колесников А. Ускользающее уродство: Правовая база для борьбы с политическим экстремизмом в России уже существует//Диагноз. 1999. № 4. С. 4--5; Кононов А. И., Романов Н. А. Общая характеристика политического экстремизма в современных условиях. М., 1994; Краснов М. Политический экстремизм -- угроза государственности// Российская юстиция. 1999. № 4. С. 4--7; Лазарев Н. Я. Терроризм как тип политического поведения // Социс. 1993. № 8; Лапаева В. В. Роль права в борьбе с политическим экстремизмом// Законодательство и экономика. 1998. № 6. С. 8--15; МартыненкоБ. К. Политический терроризм: понятие, признаки, классификация// Северо-Кавказский Юридический вестник. 1999. № 1. С. 64--79; Романов Н. А. Сущность и содержание политического экстремизма. М., 1991; Сазонов И. А. Политический экстремизм и проблема его категориального осмысления// Вестник Московского университета. Сер. 12.: Политические науки. 2000. № 2. С. 107--116; Противодействие политическому экстремизму: теория и судебно-следственная практика// Российская юстиция. 2000. № 1. С. 11 -- 14; и др.
• 36 Грачев С. И. Международный терроризм в 1970-1990-х гг.: исторический и социально-политический аспекты: Дис. ...канд. истор. наук. Н. Новгород, 1996; Каратуева Е. Н. Политический терроризм: теория и практика: Дис. ...канд. политолог, наук. М., 2000; Кудрина Н. Н. Политический терроризм: сущность, формы проявления, методы противодействия: Дис. ...канд. политолог, наук. М., 2000; Манацков И. В. Политический терроризм: региональный аспект: Дис. ...канд. филос. наук. Ростов-н/Д., 1998; Мартыненко Б. К. Теоретико-правовые вопросы политического терроризма: Дис. ...канд. юрид. наук. Ростов-н/Д., 1999; Эпштейн В. А. Политический терроризм как феномен современного общества: Дис. ...канд. социолог, наук. Казань, 1998.
• 37 См.: Пиджаков А. Ю. 1) Борьба с политическим терроризмом и экстремизмом (международно- и национально-правовые проблемы). СПб., 2003; 2) Международно-правовое регулирование борьбы с современным терроризмом. СПб., 2001; 3) Политический терроризм в России (историко-правовые аспекты) // КЛИО. 2001. № 1. С. 119-125; 4) Международно-правовые основы противодействия терроризму и политическому экстремизму // Проблемы международной и национальной безопасности: Сб. науч. тр. СПб., 2001. С. 70-80; 5) О роли МВД в борьбе с терроризмом // Закон и армия. 2002. № 3; 6) Политический экстремизм в России -- угроза современному патриотизму // Материалы межвузовской науч.-практ. конференции «Современный патриотизм: борьба идей и проблемы формирования». 5 февраля 2002 г. СПб., 2002. С. 83--85; 7) Политический экстремизм и терроризм в России: историография проблемы // Россия и мир. Гуманитарные проблемы.: Межвуз. сб. науч. трудов. Вып. 5. СПб., 2002; 8) Политическое сознание и политический терроризм: проблемы взаимосвязи // Политическая культура России: история, современное состояние, тенденции, перспективы: Сб. науч. тр. СПб., 2001. С. 123--135; 9) Правовое регулирование борьбы с международным терроризмом: Учеб. пособие. СПб., 2002; 10) Проблема борьбы с политическим терроризмом в истории отечественного государства и права // Материалы международной конференции «Актуальные проблемы истории государства и права, политических и правовых учений». Самара. 14--15 мая 2001 г. Самара, 2001. С. 185--187; 11) Проблемы борьбы с политическим терроризмом и экстремизмом в России и за рубежом // Россия и мир. Гуманитарные проблемы: Межвуз. сб. науч. тр. Вып. 3. СПб., 2001. С. 118-124; 12) Проблемы эффективности участия Интерпола и Европола в борьбе с международным политическим терроризмом // Юридическая мысль. 2001. № 5. С. 78-84; 13) Сущность и разновидности политического насилия // Credo new. 2002. № 2. С. 48--76; 14) ФСБ РФ в борьбе с терроризмом и экстремизмом // Закон и армия. 2002. № 2. С. 19--21; 15) ФСБ РФ в борьбе с терроризмом и экстремизмом // Научные труды Российской академии юридических наук. Вып. 2. Т. 1. М., 2002. С. 592-595.

Антитеррористическая деятельность органов ФСБ осуществляется в рамках государственной системы противодействия терроризму при координирующей роли Национального антитеррористического комитета (НАК).

Исполняя поручения Президента РФ и Правительства, НАК разработал комплекс дополнительных мер по противодействию терроризму в стране в соответствии с требованиями Глобальной контртеррористической стратегии, принятой ООН в 2006 году. Приоритетным направлением антитеррористической деятельности в прошлом году было обеспечение безопасности при проведении выборов в Государственную думу и выборов Президента РФ. Принятые меры позволили не допустить терактов и серьезных экстремистских проявлений. Так, сорваны намерения бандглаварей, получивших крупную сумму денег для проведения террористического акта 2 декабря на одном из избирательных участков на территории Чеченской Республики. В Республике Кабардино-Балкария в этот же период были задержаны члены бандгруппы, у которых изъято 8 взрывных устройств и 30 бутылок с зажигательной смесью.

При росте террористической угрозы в мире удалось значительно снизить ее уровень в России. Если в 2005 году в стране было совершено 257 терактов, в 2006-м - 112, то в 2007-м - 48. Осуждено по статье 205 УК России (террористический акт) 35 человек, по статье 207 (заведомо ложное сообщение об акте терроризма) - 54 человека, по статье 277 (посягательство на жизнь государственного и общественного деятеля) - 5 человек, по статье 208 (организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем) - 59 человек. В частности, приговорены к пожизненному лишению свободы с отбыванием наказания в колонии особого режима Хубиев, Понарьин и Шаваев, признанные виновными в организации и совершении террористических актов на станциях "Рижская" и "Автозаводская" Московского метрополитена в 2004 году, серии взрывов на остановках общественного транспорта в Краснодаре и Воронеже. За участие в подготовке покушения на жизнь депутата Государственной думы осуждены на длительные сроки лишения свободы Гаджиев и Абсалимов. Сахалинским областным судом приговорены к лишению свободы Аникин, Бритов и Малютин, причастные к убийству генерала Гамова. Задержаны подозреваемые в совершении теракта на автовокзале Невинномысска.

На территории Северо-Кавказского региона пресечена преступная деятельность свыше 500 участников бандформирований. В их числе 29 бандглаварей - Халилов, Имурзаев, Батаев, Набиев, Ионов, Одижев и другие. Предотвращено более 70 терактов, в том числе готовившихся с участием террористов-смертников. Обнаружено и уничтожено свыше 200 схронов. Из незаконного оборота изъято более 3700 единиц огнестрельного оружия, свыше 1,2 миллиона единиц боеприпасов, 4300 взрывных устройств и почти 9 тонн взрывчатых веществ. Совместно с ФМС России задержан и выдворен из страны член экстремистской организации "Хизб-ут-Тахрир аль-Ислами" гражданин Узбекистана Солтонов. Свыше 170 боевиков добровольно прекратили противоправную деятельность.

Проводилась работа по перекрытию каналов финансирования терроризма. Прекращено функционирование 8 пунктов структуры международной системы денежных переводов, известной под названием "хавала" и используемой для финансирования террористических и экстремистских организаций. Из незаконного оборота изъято около 50 миллионов рублей. Организаторы преступных групп арестованы, трое из них осуждены по статье 172 УК России (незаконная банковская деятельность).

Развиваются технические средства управления и информационного обеспечения антитеррористических мероприятий. Введены в строй мобильные пункты управления, позволяющие организовать работу практически на всей территории России с использованием отечественной системы спутниковой связи. В рамках федеральной целевой программы "Антитеррор 2005-2007" создана межведомственная информационно-телекоммуникационная система - защищенный Единый банк данных по проблемам борьбы с терроризмом.

Федеральная служба безопасности последовательно добивается выработки единых подходов к толкованию понятия "терроризм", что будет способствовать устранению политики двойных стандартов при решении вопросов о выдаче террористов и других преступников, нашедших убежище за рубежом. В качестве примеров взаимодействия можно привести следующие. Совместно с Комитетом национальной безопасности Республики Казахстан пресечена противоправная деятельность лидера ячейки международной террористической организации "Хизб-ут-Тахрир аль-Ислами" на космодроме Байконур Оразбека. Во взаимодействии со Службой национальной безопасности Узбекистана задержан находившийся в международном розыске гражданин этой страны Фаттахов, подозреваемый в причастности к деятельности международной террористической организации "Исламская партия Туркестана". Азербайджанскими партнерами задержаны и экстрадированы в Россию ее граждане - Мелков, причастный к террористической деятельности, и Агаев, находившийся в международном розыске за совершение заказных убийств. ФСБ России задержан и экстрадирован Нагиев, находившийся в международном розыске за совершение преступлений на территории Азербайджана.

В интересах формирования объективного мнения об истории отечественных спецслужб используются архивные документы органов федеральной службы безопасности. Так, например, по поручению Президента РФ, для экспонирования в Музее толерантности главному раввину России Берлу Лазару переданы копии документов из архивов органов безопасности в отношении шведского дипломата Рауля Валленберга. Опубликован подготовленный Центральным архивом ФСБ России совместно с Институтом российской истории РАН, Институтом национальной памяти Польши и МВД Республики Польша польско-российский сборник документов "Варшавское восстание 1944 г. в документах из архивов спецслужб". Переиздана на английском языке книга "Эстония. Кровавый след нацизма: 1941-1945 годы" с документами о преступлениях эстонских националистов в отношении мирного населения.

Вопросы противодействия терроризму и экстремизму являются одними из главных направлений деятельности Совета Европы (СЕ). В 1977 г. в Страсбурге

была принята Европейская конвенция о пресечении терроризма, которая всеце-

ло посвящена противодействию этому явлению и вопросам выдачи лиц, совершивших террористические акты, предусмотренные ст.

1 данной Конвенции.

Статьей 1 Конвенции закреплены преступления, которые не квалифицируются в качестве политического преступления или преступления, связанного с политическим преступлением, или преступления, совершаемого по политическим мотивам, и являются основанием для выдачи:

a) преступление, подпадающее под действие положений Конвенции о борьбе с незаконным захватом воздушных судов, подписанной в Гааге 16 декабря 1970 г.;

b) преступление, подпадающее под действие положений Конвенции о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации, подписанной в Монреале 23 сентября 1971 г.;

c) серьезное преступление, связанное с покушением на жизнь, физическую неприкосновенность или свободу лиц, пользующихся международной защитой, включая дипломатических агентов;

d) преступление, связанное с похищением, захватом заложников или серьезным незаконным насильственным удержанием людей;

e) преступление, связанное с применением бомб, гранат, ракет, автоматического стрелкового оружия или взрывных устройств, вложенных в письма или посылки, если подобное применение создает опасность для людей;

f) покушение на совершение одного из вышеуказанных преступлений или участие в качестве сообщника лица, которое совершает подобное преступление

или покушается на его совершение.

В 2003 г. был принят Протокол о внесении изменений в Европейскую конвенцию о пресечении терроризма, который значительно расширил этот перечень за счет охвата тех правонарушений, которые определены в конвенциях и протоколах о борьбе с терроризмом, принятых в рамках ООН. Согласно Прото- колу, пп. c, d, e, f ст. 1 Конвенции заменяются преступлениями, которые подпадают под действие положений: Конвенции о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой, в том числе дипломатических агентов, принятой в Нью-Йорке 17 декабря 1973 г.; Международной конвенции о борьбе с захватом заложников, принятой в Нью-Йорке 17 декабря 1979 г.; Конвенции о физической защите ядерного материала, принятой в Вене 3 марта 1980 г.; Протокола о борьбе с незаконными актами насилия в аэропортах, обслуживающих международную гражданскую авиацию, дополняющего Конвенцию о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации, совершенного в Монреале 24 февраля 1988 г.» .

В соответствии с Протоколом 2003 г. пп. 1 ст. 1 Конвенции был дополнен еще несколькими видами преступлений, подпадающими под действие положений следующих конвенций: Конвенции о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства, совершенной в Риме 10 марта 1988 г.; Протокола о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности стационарных платформ, расположенных на континентальном шельфе, совершенного в Риме 10 марта 1988 г.; Международной конвенции о борьбе с бомбовым терроризмом, принятой в Нью-Йорке 15 декабря 1997 г.; Международной конвенции о борьбе с финансированием терроризма, принятой в Нью-Йорке 9 декабря 1999 г.

Фактически с момента принятия Протокола 2003 г. вышеперечисленные преступления не квалифицируются в качестве политического преступления. Стоит отметить, что выдача осуществляется не только в отношении преступника, совершившего преступление согласно перечню п. 1, но также к покушениям на совершение любого из таких основных преступлений; участию в качестве сообщника в любых таких преступлениях или покушениях на совершение любого из них; организации преступления или руководству другими лицами для покушения на совершение этих основных преступлений и попыток

начать их» .

В 2005 г. в Варшаве была принята Конвенция Совета Европы о предупреждении терроризма. Совет Европы принял эту Конвенцию для повышения эффективности уже существующих международных актов по борьбе с терроризмом.

Конвенция не заменяет существующие документы по борьбе с терроризмом, она направлена на расширение усилий государств-членов по предупреждению терроризма и предусматривает следующие направления для достижения данной цели:

Установление уголовной ответственности за некоторые акты, которые могут привести к совершению террористических преступлений, в частности, публичных провокаций, вербовки и подготовки;

Усиление сотрудничества по предупреждению как во внутреннем плане

(национальная политика предупреждения), так и в международном (изменение существующих договоренностей и принятие дополнительных мер в области экстрадиции и взаимной помощи) .

Новшество заключается в том, что Конвенция 2005 г. содержит также положения о защите и компенсации в отношении жертв терроризма.

В 2015 г. в Риге был принят Дополнительный протокол к Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма 2005 г. , который, как и Конвенция, не содержит положений, касающихся противодействия экстремизму, однако в нем предлагается ввести уголовную ответственность за намеренные попытки вербов- ки для осуществления терактов, намеренное прохождение обучения или попытки организации подготовки людей для терактов, попытки проезда на территорию государства, кроме государства проживания, с целью совершения теракта, планирования, подготовки или участие в террористических актах либо для оказания или получения террористической подготовки.

В 2015 г. в рамках СЕ был разработан План действий по борьбе с насиль-

ственным экстремизмом и радикализацией, ведущей к терроризму, рассчитанный на период с 2015 по 2017 г.

План действий преследовал две цели:

1) укрепление правовой базы по борьбе с терроризмом и насильственным экстремизмом;

2) предотвращение насильственной радикализации в школах, тюрьмах и Интернете.

В Плане действий Совета Европы содержится призыв к государствам-членам ратифицировать Конвенцию Совета Европы о предупреждении терроризма 2005 г. ; Протокол к Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма

2015 г. ; Конвенцию Совета Европы об отмывании, выявлении, изъятии, конфис

кации доходов от преступной деятельности и финансировании терроризма

2005 г. ; Дополнительный протокол к Конвенции по киберпреступлениям в от

ношении криминализации деяний расистского и ксенофобского характера, осуществляемых при помощи компьютерных систем 2003 г. , поскольку данные доку- менты, по мнению СЕ, являются основополагающей базой по борьбе с терроризмом, а насильственный экстремизм и радикализация - прямые пути к терроризму.

План действий предусматривал меры по предотвращению насильственной радикализации, а также меры по повышению потенциала общества в отвержении всех форм экстремизма. В этих усилиях акцент делался на предотвращение распространения экстремистских взглядов и вербовки боевиков через новые коммуникационные сети. Там же отмечалась необходимость разработки рекомендации относительно террористов и экстремистов, действующих в одиночку. Подчеркивалось, что такую угрозу, как правило, очень трудно обнаружить заранее, однако ряд государств-членов уже подверглись таким нападениям, и уже существует опыт идентификации таких террористов на ранней стадии. В данном Плане зафиксировано намерение СЕ по созданию подборки соответствующей прецедентной практики Европейского суда по правам человека о свободе собраний, свободе выражения мнений, свободе религии и вопросах, связанных с борьбой с терроризмом.

В Плане предусматривалось принятие усилий по противодействию деструктивным действиям экстремистов в злоупотреблении религией. Такие усилия предполагают предоставление площадки для переговоров, направленных на улучшение понимания религиозных вопросов, с целью ежегодного обмена мнениями.

Вместе с Планом была принята Декларация Комитета министров Совета Европы 2015 г. , в которой констатируется трансграничный характер угрозы

экстремизма, а также важная роль Плана действий по борьбе с насильственным экстремизмом и радикализацией, ведущей к терроризму. В Декларации выражено намерение расширить международно-правовую базу по борьбе с терроризмом за счет внедрения документов СЕ, направленных на предотвращение экстремизма и радикализации.

В 2003 г. Решением Комитета министров СЕ был создан межправительственный Комитет экспертов по борьбе с терроризмом (КОДЕКСТЕР), который был уполномочен заниматься разработкой правовых документов, охватывающих существующие пробелы в международном праве. В компетенцию Комитета с принятием Плана действий по борьбе с насильственным экстремизмом и радикализацией, ведущей к терроризму, 2015 г. входят также вопросы по борьбе с экстремизмом и разработка рекомендаций государствам - членам Совета Европы по борьбе с терроризмом, рассмотрение проблем радикализации и экстремизма, оценка возможных пробелов в правовой базе в области предупреждения и пресечения терроризма и экстремизма. КОДЭКСТЕР проводит свои пленарные заседания дважды в год, в них участвуют эксперты из государств - членов Совета Европы и государств-наблюдателей, а также представители международных организаций, так как Комитет работает в тесном сотрудничестве с ООН, ОБСЕ, Европейским союзом и Глобальным контртеррористическим форумом.

В рамках своего 33-го пленарного заседания (ноябрь 2017 г.) КОДЕКСТР принял проект рекомендации о террористах, действующих в одиночку, в котором освещены вопросы относительно понятия «террористы, действующие в одиночку», разработки наилучшей практики выявления и перехвата одиноких субъектов, а также вопросы предотвращения радикализации и сотрудничества государств в этой сфере. На этом заседании эксперты вернулись к вопросу выработки определения «терроризма» и определили рамки движения в данном направлении. КОДЕКСТР вновь отметил связь между терроризмом и транснациональной организованной преступностью и представил итоги Конференции по борьбе с терроризмом и организованной преступностью (Малага, 21-22 сентября 2017 г.).

Стоит отметить, что КОДЭКСТЕР представил Доклад о связях между терроризмом и транснациональной организованной преступностью, подготов-

ленный профессорами Питером Нейманном и Анной Салинас де Фриас. В данном докладе отмечается взаимосвязь между преступностью и террором, а именно то, как криминальное прошлое способствует процессам радикализации. По мнению экспертов, имеются существенные доказательства того, что криминальное происхождение ускоряет процессы радикализации.

Можно констатировать, что КОДЕКСТР ведет активную деятельность, связанную с вопросами борьбы с терроризмом, однако противодействие экстремизму не отражено в его повестке дня.

В целом сохраняется сомнение и относительно реализации Плана действий по борьбе с насильственным экстремизмом и радикализацией, ведущей к терроризму, разработанного Советом Европы, по причине отсутствия нормативноправовой базы по противодействию экстремизму, а в Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма 2005 г. и Дополнительном протоколе к Конвенции 2015 г. положения об экстремизме отсутствуют.

В сложившейся ситуации очевидно, что Совет Европы при реализации Плана действий по борьбе с насильственным экстремизмом и радикализацией, ведущей к терроризму, будет опираться, прежде всего, на нормативно-правовую базу по данному вопросу, разработанную в рамках ООН. Очевидно и то, что деятельность Совета Европы по борьбе с экстремизмом только начинает набирать обороты. Организация наметила широкую программу деятельности по данному вопросу. Однако давать квалифицированную оценку эффективности Плана действий по борьбе с насильственным экстремизмом и радикализацией, ведущей к терроризму, 2015 г. пока представляется преждевременным.

Поскольку борьба с экстремизмом, как и с терроризмом, чревата нарушениями прав человека, закрепленными в Европейской конвенции по правам человека 1950 г. (ЕКПЧ) , для нашего исследования интересным являются суж

дения Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ), особенно применительно к ст. 9 «Свобода мысли, совести и религии», ст. 10 «Свобода выражения мнения» и ст. 11 «Свобода собраний и объединений».

В соответствии с установленными правилами национальное законодательство и правоприменительная практика должны соответствовать принципу правовой определенности, который соблюдается в практике ЕСПЧ. Принцип правовой определенности рассматривается в качестве установки, которая должна обеспечивать стабильность вступивших в законную силу решений (res judicata)., что нашло свое отражение в Постановлении Европейского Суда, в котором суд критично оценил практику отмены вступивших в законную силу судебных решений в порядке надзора . Данный принцип предполагает стабильность в правовом регулировании и, таким образом, выступает одним из важных аспектов принципа верховенства права. Специалисты обращают внимание на словосочетание «предусмотрено законом», толкование которого содержится в судебной практике ЕСПЧ.

На основе этой практики А.Р. Султанов пишет: «Европейский Суд напоминает, что в соответствии с его прочно установившейся практикой формулировка “предусмотрено законом” предписывает, что оспариваемая мера должна, в определенной степени, быть основана на национальном законодательстве и соответствовать принципу верховенства права - именно это ясно указано в преамбуле Европейской конвенции по правам человека и является неотъемлемой составляющей цели и задач ст. 8 Европейской конвенции» .

Основываясь на практике ЕСПЧ, получается, что закон должен быть доступен и понятен для граждан. Соответственно, национальное право должно обеспечивать правовую защиту гражданам и защищать их от произвола, устанавливая пределы полномочий органов власти, а также порядок их реализации. Таким образом, основной целью принципа правовой определенности является обеспечение возможности точно спрогнозировать результат своих действий, а также дать уверенность всем участникам правоотношений в том, что действия правоприменителя при рассмотрении дела будут прогнозируемы и не будут меняться от случая к случаю.

В делах, связанных с экстремизмом, важно соблюдение принципа открытости решений судов, основанный на толковании ст. 6 ЕКПЧ Европейским судом по правам человека и который в целом относится к любым решениям национальных судов. В Постановлении ЕСПЧ по делу «Загородников против РФ» суд отметил: «публичный характер процесса защищает его участников от тайного отправления правосудия без общественного обсуждения» .

Не менее сложным представляется правовая процедура признания материалов экстремистскими, которая обязывает государства обеспечивать надлежащую правовую процедуру вмешательства, которая могла бы гарантировать соблюдение процессуальных прав для лиц, чьи права и свободы намереваются ограничить. В некоторых делах, связанных с экстремизмом, происходит ограничение свободы выражения мнения, которая гарантирована ст. 10 ЕКПЧ. В данном контексте «надлежащая правовая процедура, - как утверждает М.С. Смольянов, - выступает достоянием многовековой англосаксонской правовой традиции и включает следующий набор процедурных гарантий прав человека: право на судебную защиту; право на эффективное расследование; право на скорый суд; право на публичный суд; право на беспристрастный суд (“никто не может быть судьей в своем деле”); право на суд беспристрастных присяжных; право на состязательный процесс; право считаться невиновным, пока виновность не

будет доказана в рамках судебного разбирательства и установлена вступившим в силу решением суда (презумпция невиновности); право не свидетельствовать против себя; право на очную ставку в суде со свидетелем обвинения; право на помощь адвоката во время судебного разбирательства; право быть выслушанным (“пусть будет выслушана другая сторона”); право не подвергаться дважды наказанию за одно и то же преступление (“нельзя наказать дважды за одно и то же”); право на непосредственный процесс (принцип непосредственности); право на непрерывный судебный процесс (принцип концентрированности (непрерывности) судебного заседания); право на обжалование (право на вторую инстанцию)» .

К сказанному следует добавить то, о чем ЕСПЧ неоднократно указывал, что ст. 13 на национальном уровне гарантируется доступность средств правовой защиты и при этом сказано, что они должны быть эффективными и способными предотвращать, прекращать нарушение, а также предоставлять компен-

сацию за уже произошедшее нарушение.

Согласно ЕСПЧ, дела по экстремизму связаны с ограничениями фундаментальных прав человека, таких как свобода выражения мнения, свобода совести и вероисповедания. Такие ограничения всегда вынуждены соответствовать критерию «необходимости в демократическом обществе», соответственно, должна присутствовать острая общественная потребность, пропорциональная законной цели, и причины этого ограничения должны быть достаточно обосно- ваны . Это означает, что при рассмотрении дел об экстремизме в национальных судах должны соблюдаться принципы справедливого судопроизводства и права человека, вне зависимости от состава преступления. Однако при отсутствии четких критериев квалификации экстремизма у правоприменителей появляются возможности находить все новые признаки экстремизма и тем самым увеличивать количество возбужденных и рассмотренных дел на национальном уровне.

Получается, что ЕСПЧ принимает к рассмотрению дела об экстремизме не потому, что в ЕКПЧ прямо закреплено положение об этом, а, наоборот, суд основывается на статьях Конвенции, посвященных праву на свободу слова и т.д., которые могут быть нарушены государством при осуществлении борьбы с терроризмом и экстремизмом.

В 2017 г. Европейским судом по правам человека впервые принято решение в отношении Российской Федерации по уголовным делам об экстремизме. Дело было инициировано заявлением С.М. Дмитриевского (№2 42168/06) в отношении Российской Федерации от 25 сентября 2006 г., поданного в ЕСПЧ в соответствии со ст. 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Согласно обстоятельствам дела, С.М. Дмитриевский был осужден судом РФ за публикацию двух статей, первая из которых содержала обращение вице-премьера правительства Чеченской Республики И.А. Закаева к российскому народу, а вторая - обращение Президента Чеченской Республики Ичкерия А.А. Масхадова к Европарламенту. Заявитель утверждал, что его осуждение за публикацию статей в газете, в которой он был главным редактором, представляло собой нарушение его права на свободу выражения, гарантированного ст. 10 ЕКПЧ. Он также жаловался в соответствии со ст. 6 и 13 ЕКПЧ на различные нарушения в уголовном процессе против него и отсутствием эффективных средств правовой защиты в этом отношении. Заявитель настаивал на том, что публикация статей, за которые он был осужден, преследовала цель представить объективную и неискаженную информацию о конфликте в Чеченской Республике и передать мнения обеих сторон в этом конфликте. Он утверждал, что его осуждение представляет собой необоснованное вмешательство в его право на свободу выраже

ния. Он указал, что в соответствии с российским законодательством Верховный суд РФ имеет право давать официальное толкование внутренних правовых норм, однако к моменту начала его судебного разбирательства Верховный суд РФ никогда не толковал ст. 282 Уголовного кодекса РФ; более того, практика российских судов по этому вопросу в то время была довольно ограниченной. Поэтому, по мнению заявителя, для российских судов было необходимо, по крайней мере, учитывать доктринальное толкование рассматриваемого вопроса; однако они не принимали во внимание доктринальные источники, на которые он ссылался на судебном процессе.

Позиция РФ по данному делу была следующая: «Действительно, имело место вмешательство со стороны государства в право заявителя на свободу выражения, обеспечиваемое ст. 10 § 1 Конвенции, но это вмешательство было законным и необходимым в демократическом обществе» 338 . Согласно позиции РФ, заявитель был признан виновным в подстрекательстве к вражде и унижении человеческого достоинства группы лиц по признаку их расы, этнического происхождения и принадлежности к социальной группе, совершенном через средства массовой информации. Такие действия наказываются в соответствии с п. 2 ст. 282 Уголовного кодекса, который послужил основанием для вынесения обвинительного приговора заявителю.

Будучи главным редактором газеты, С.М. Дмитриевский должен был знать, что он несет ответственность за свою профессиональную деятельность. Более того, он признал в своих наблюдениях, что ему были известны положения разд. 51 Закона о средствах массовой информации и ст. 282 Уголовного кодекса, поэтому, по мнению РФ, такое вмешательство было предписано законом. РФ также настаивала на том, что с учетом сложившейся в то время ситуации и, в частности, чувствительного характера отношений между Российской Федерацией и Чеченской Республикой и наличием сепаратистских тенденций, вмеша- тельство в право заявителя, согласно ст. 10 ЕКПЧ, было необходимо в демократическом обществе и преследовало законные цели «защиты прав и интересов многонационального населения России, поддержания общественного порядка и предотвращения возможных противоправных действий, которые могли бы спровоцировать публикацию оспариваемых статей» .

На фоне позиций сторон ЕСПЧ оставалось определить, было ли вмешательство «предусмотрено законом» и было ли оно «необходимо в демократическом обществе».

ЕСПЧ, согласно своей устоявшейся прецедентной практике, отметил, что выражение «предусмотренное законом» требует, чтобы оспариваемая мера основывалась на внутреннем законодательстве. Также он указал на качество соответствующего закона, который должен быть доступен заинтересованным лицам и предсказуемым в отношении его последствий. Он должен быть сформулирован с достаточной точностью, чтобы люди могли предвидеть последствия, которые данное действие может повлечь за собой . Суд признает, что в рассматриваемой области может быть сложно сформулировать законы с абсолютной точностью и что они могут иметь определенную степень гибкости, чтобы дать возможность российским судам оценить, может ли конкретное действие рассматриваться как способное возбуждать ненависть и враждебность . ЕСПЧ отметил, что, ссылаясь на необходимость защиты «прав и интересов многонационального населения России», правительство не указало, какие конкретные права и какие отдельные лица, группа лиц или сектор населения они стремились защитить. В российском контексте ЕСПЧ неоднократно отмечал сложную ситуацию в Чеченской Республике, поэтому Суд может согласиться с тем, что в период, когда заявитель был судим и осужден, вопросы, связанные с конфликтом в Чеченской Республике, носили очень деликатный характер и требовали особой бдительности со стороны властей. Суд, соответственно, признал, что мера, принятая против заявителя (по крайней мере, на первый взгляд) преследовала цели защиты национальной безопасности, территориальной целостности и общественной безопасности и предотвращения беспорядков и преступности. Однако, обращаясь к рассматриваемым текстам статей, Суд отмечает, что первая статья И.А. Закаева написана «совершенно нейтральным» и даже примирительным тоном. Вторая статья А. А. Масхадова, по-видимому, более опасна и содержит четко сформулированные заявления, описывающие действия российских властей в Чеченской Республике как «геноцид», «террор России», «террористические методы» и т.п., она осуждает политику России в регионе в прошлом и обвиняет политическое руководство, действующее в момент публикации данной статьи. В связи с этим ЕСПЧ отмечает, что неотъемлемой частью свободы выражения мнений является поиск исторической правды. Более того, политическая речь или заявления, содержащие жесткую критику официальной политики, не достаточны для того, чтобы оправдать вмешательство в свободу выражения мнений.

В целом, по мнению ЕСПЧ, рассматриваемые статьи не могут квалифицироваться как призыв к насилию или поощрение насилия путем возбуждения любых базовых эмоций, вложенных предрассудков или иррациональной ненависти.

В действительности критика действий России в Чеченской Республике не требует вооруженного сопротивления или использования вооруженной силы

или использования террористических атак и экстремистской деятельности в качестве средства обеспечения национальной независимости Чечни. В своем решении ЕСПЧ постановил, что имело место нарушение ст. 10 ЕКПЧ и что не было необходимости рассматривать жалобу в соответствии со ст. 6 и 13 ЕКПЧ.

Стоит отметить, что это первое решение ЕСПЧ по делам об экстремизме с участием РФ. Однако в практике ЕСПЧ стандарты по данной категории дел уже сформированы, прежде всего, в решениях ЕСПЧ по делам против Турции.

Одно из таких решений, на которое ЕСПЧ неоднократно ссылался в деле Дмитриевского, - дело Озтюрка против Турции (№2 22479/93) 344 . Г-н Озтюрк, заявитель, в 1988 г. опубликовал книгу Н. Бехрама «Свидетельство о жизни. Дневник смерти под пыткой» (Hayatin Tanikliginda - I§kencede Olumun Guncesi), в которой рассказывается о жизни Ибрагима Кайпаккая, который в 1973 г. был одним из основателей Коммунистической партии Турции - марксистско-ленинского движения (Turkiye Komunist Partisi - Marksist-Leninist (TKP-ML)), которая являлась незаконной организацией в Турции. 21 декабря 1988 г. прокурор в Суде национальной безопасности Анкары (Турция) возбудил уголовное дело в отношении г-на Бехрама, автора книги, и заявителя - издателя г-на Озтюрка. 14 февраля 1989 г. прокурор обвинил г-на Озтюрка в распространении коммунистической пропаганды, в нарушении статей Уголовного кодекса и подстрекательстве людей к ненависти и враждебности на основе социально-классовых различий. Прокурор подчеркнул, что во главе террористической организации (TKP-ML) Ибрагим Кайпаккая, о жизни которого написана книга, совершил вооруженные набеги с целью свержения конституционного строя Турецкого государства и установления коммунистического режима. По мнению прокурора, книга должна толковаться в свете действий И. Кайпаккая, и с этой точки зрения он намекнул, что террористические акты позволили преступникам приблизиться к народу и привлечь их к активным террористическим действиям, что, в свою очередь, является незаконной коммунистической пропагандой, а на сегодняшней день - пропагандой насилия и террористической угрозой. Стоит отметить, что национальный суд Турции оправдал г-на Бехрама (автора) на основе экспертного отчета, в котором 3 профессора уголовного права утверждали, что в книге нет ничего, что могло бы считаться преступлением, согласно Уголовному кодексу Турции, и в настоящее время книга г-на Бехрама находится в открытой продаже под другим названием «Биография коммуниста» (Bir ko- munistin biyografisi), а г-н Озтюрк был осужден. Правительство Турции утверждало, что осуждение г-на Озтюрка в качестве издателя не может считаться нарушением его свободы выражения, а Н. Бехрам был автором и реальным бенефициаром права на свободу выражения мнений, и никакое ограничение права г-на Бехрама на передачу или выражение мнений не может быть заявлено, поскольку он был оправдан, и его работа была открыта для продажи в Турции с 1991 г. ЕСПЧ рассмотрел несколько критериев, прежде чем принять решение, и пришел к выводу, что вмешательство в право заявителя на свободу выражения, являющееся результатом его осуждения, согласно Уголовному кодексу Турции, может считаться предписанным законом, хотя признает, что в рассматриваемой области может быть сложно сформулировать законы с абсолютной точностью и что многие законы неизбежно формулируются в терминах, которые в большей или меньшей степени являются неопределенными, и их толкование и применение является практическим вопросом.

ЕСПЧ повторил основополагающие принципы, лежащие в основе его решений, относящихся к ст. 10 ЕКПЧ:

а) свобода выражения мнения является одной из основных основ демократического общества и одним из основных условий для его прогресса и для самореализации каждого человека. В соответствии с п. 2 ст. 10 ЕКПЧ право на свободу выражения мнения применимо не только к «информации» или «идеям», которые выгодно принимаются или считаются безобидными или равнодушными, но также и к тем, кто оскорбляет, шокирует или нарушает такие требования плюрализма и терпимости, без которых не существует «демократического общества». Как указано в ст. 10 ЕКПЧ, эта свобода подлежит исключениям, которые должны толковаться строго, а необходимость каких-либо ограничений должна быть установлена;

б) прилагательное «необходимое» по смыслу п. 2 ст. 10 ЕКПЧ подразумевает существование «неотложной социальной необходимости». У договаривающихся государств есть определенная свобода усмотрения при оценке того, существует ли такая необходимость, но она идет рука об руку с европейским надзором, охватывая как законодательство, так и применяющие его решения, даже те, которые предоставляются независимым судом. Таким образом, Суд имеет право дать окончательное решение о том, совместимо ли «ограничение» или «наказание» со свободой выражения мнений, как это предусмотрено ст. 10 ЕКПЧ;

в) при осуществлении своей надзорной юрисдикции Суд должен рассмотреть вмешательство в свете дела в целом, включая содержание оспариваемой работы, и контекст, в котором она была опубликована. В частности, он должен определить, является ли рассматриваемая мера «пропорциональной законным целям» и обоснованы ли «достаточные» причины, на которые ссылаются национальные власти. При этом Суд должен убедиться в том, что национальные власти применяли стандарты, которые соответствовали принципам, закрепленным в ст. 10 ЕКПЧ, и, кроме того, они основывались на приемлемой оценке соответствующих фактов.

В итоге ЕСПЧ отметил, что рассматриваемая книга носит форму биографии И. Кайпаккая. Также Суд считает, что слова, используемые в соответствующей книге, не могут рассматриваться как подстрекательство к насилию или вражде и ненависти между гражданами. Таким образом, Суд не увидел ничего, что могло бы оправдать вывод о том, что г-н Озтюрк несет какую-либо ответственность за проблемы, вызванные терроризмом в Турции, и считает, что использование уголовного законодательства против заявителя не может счи

таться оправданным в обстоятельствах настоящего дела. Суд сделал вывод о том, что имело место нарушение ст. 10 «Свобода выражения мнения» ЕКПЧ.

Другое решение из данной категории было принято ЕСПЧ в 2015 г. по делу «Дилипак против Турции» (№ 29680/05) 345 . Профессиональный писатель, журналист и правозащитник Абдуррахман Дилипак опубликовал статью под названием «Если паши (генералы) отказываются подчиняться» на первой странице еженедельного журнала Турции, который вышел 29 августа 2003 г. Статья содержала критику высокопоставленных офицеров, которые собирались уйти на пенсию. Автор намекнул, что некоторые из генералов привыкли призывать к предполагаемому продвижению фундаментализма и антисекулярности, которые они использовали в качестве предлога для вмешательства в политику государства, средств массовой информации, старших государственных служащих и даже мафии, стремясь создать политическую атмосферу, которая соответствовала бы их мировоззрению. Заявитель подал в ЕСПЧ жалобу на возбужденные в отношении него уголовные дела, которые еще рассматривались в судах Турции. Его обвинили в том, что в данной статье он поставил под угрозу «субординацию в вооруженных силах» и дискредитировал Вооруженные силы Турции. Разбирательство по делу в судах двух различных инстанций продолжалось в общей сложности 6 лет и 6 месяцев. Заявителю угрожало наказание в виде лишения свободы сроком от 6 месяцев до 3 лет, но в результате был сделан вывод об истечении срока давности привлечения его к уголовной ответственности. ЕСПЧ отклонил возражение властей государства-ответчика, касающееся отсутствия у заявителя статуса жертвы, и пришел к выводу, что уголовное преследование заявителя представляло собой «вмешательство» в осуществление им права на свободу выражения мнения, гарантируемого ст. 10 Конвенции. Позиция ЕСПЧ сформирована следующим образом: суд отмечает, что в своей оспариваемой статье заявитель обвинил некоторых генералов во вмешательстве в общую политику страны. Суд также считает, что уголовное дело заявителя в отношении компетентного органа заявителя считается общеприменимым, когда представляет собой оскорбление Вооруженных сил, поэтому компетентные органы преследовали заявителя по мотивам критики. ЕСПЧ считает, что когда армейские офицеры или генералы выступают с публичными заявлениями по общим политическим темам, они подвергаются воздействию, как политики, так и кто-либо, участвующий в дискуссии по этому вопросу, но вместе с тем в демократическом обществе высокопоставленные военные не могут в этой конкретной сфере претендовать на иммунитет от возможной критики. Что касается статьи заявителя, суд не посчитал ее оскорбительной или что она представляет собой подстрекательство к насилию или ненависти. Суд счел, что комментарии г-на А. Дилипак не содержат каких-либо оскорблений или клеветнических заявлений, основанных на ошибочных данных или замечаниях о защите насильственных действий в отношении военнослужащих. В таких сложившихся обстоятельствах начало уголовного разбирательства выглядело как попытка компетентных органов использовать уголовное судопроизводство для подавления идей или мнений в сфере политики. В свете этих соображений ЕСПЧ постановил, что было допущено нарушение ст. 10 «Свобода выражения мнения» ЕКПЧ.

С уверенностью можно сказать, что в практике ЕСПЧ сложилась определенная позиция по отношению применения ст. 10 ЕКПЧ, которая вырабатывалась на протяжении нескольких лет по существу жалоб против разных государств. К настоящему моменту Европейский суд принял к рассмотрению и запросил официальную позицию российских властей по нескольким десяткам дел, аналогичных делу С. Дмитриевского, и других дел, инициированных жалобами на нарушение ст. 10 ЕКПЧ. В связи с этим в ближайшее время можно ожидать вынесение ЕСПЧ новых решений по делам об экстремизме, поступающих из России.

В ст. 10 ЕКПЧ подчеркивается, что каждый имеет право свободно выражать свое мнение без допустимости вмешательства со стороны публичных властей, однако применение данного права «сопряжено с определенными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристраст-

ности правосудия» .

Рассматривая практику Европейского суда по правам человека по делам с нарушением ст. 10 ЕКПЧ, стоит отметить тот факт, что ЕСПЧ чаще всего отмечает закономерность превышения государством своих полномочий. Несмотря на то что государства имеют возможность установить определенные ограничения на свободу выражения мнения, они также наделены «пределами усмотрения» применения таких ограничений в каждом конкретном случае. Например, в деле «Обершлик против Австрии» (Oberschlick v. Austria) ЕСПЧ отмечает, что «свобода слова в том виде, как она гарантирована п. 1 ст. 10, представляет собой одну из несущих опор демократического общества, одно из основополагающих условий для прогресса и самореализации каждого его члена. Являясь предметом для ограничений, установленных в п. 2 ст. 10, она распространяется не только на “информацию” или “идеи”, которые благоприятно воспринимаются в обществе либо рассматриваются как безобидные или нейтральные, но также и на те, которые оскорбляют, шокируют или вызывают обеспокоенность у государства или части населения. Таковы требования плюрализма, терпимости и широты взглядов, без которых нет демократического общества» .

Из судебных дел по данной тематике заслуживает внимания дело блогера Константина Жаринова, который был признан виновным в экстремизме за пе- реразмещение (репост) материалов «Правого сектора» (экстремистская организация, запрещенная в РФ) в социальной сети. Репост сообщения «Правого сектора» на своей странице он разместил 2 марта 2014 г. Блогера обвинили по ст. 280 УК РФ «Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности», хотя в тот момент «Правый сектор» официально не был признан экстремистской организацией. Несмотря на это 28 сентября 2015 г. К. Жаринов был признан судом виновным в экстремизме и приговорен к 2 годам лишения свободы условно. Впоследствии он был амнистирован. Свое уголовное преследование К. Жаринов посчитал политически мотивированным, и для восстановления прав он обратился в ЕСПЧ. Пока нет решения ЕСПЧ по данному делу. Отметим, что данное дело по своей юридической природе не является уникальным за последние несколько лет. Однако практика привлечения к ответственности за активность в социальных сетях, квалифицированная как действия экстремистского характера, возрастает.

Эксперты в целом расходятся во мнениях относительно вопроса о привлечении к ответственности за высказывания в социальных сетях. В этом отношении интересным является мнение практикующего адвоката Жорина: «Суд должен разобраться, где мнение, а где утверждение. Мнение не может наказываться. Важно, чтобы суды, которые рассматривают такие дела, вели их осторожно и с точки зрения закона. Это очень тонкая грань: где мнение, а где экстре-

Безусловно, обеспокоенность государства своей национальной безопасностью вызывает ряд ограничений права на свободу слова. Это заключается, в частности, в официальном признании материалов экстремистскими и установлении запрета на их распространение, однако реализация такой государственной политики должна проходить правомерными методами с целью защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны и безопасности государства .

Терроризм и экстремизм представляет угрозу национальной безопасности любого государства, его национальным интересам. В связи с этим устранение террористической угрозы и распространение экстремизма рассматривается в качестве одного из приоритетов внутренней и внешней политики Российской Федерации.

Расследование преступлений террористической и экстремистской направленности, является одним из наиболее приоритетных направлений деятельности Следственного комитета Российской Федерации, который наряду с иными органами власти, также призван бороться с экстремизмом и терроризмом и с их проявлениями.

Экстремизмом (от латинского extremus – крайний) принято считать приверженность к крайним взглядам и действиям, отрицающим существующие в обществе нормы и правила. Экстремизм создает угрозу, прежде всего основам конституционного строя, ведет к попиранию конституционных прав и свобод человека и гражданина, подрывает общественную безопасность и государственную целостность. Экстремизм как правило, в своей основе, имеет определенную идеологию, которая основана на утверждении исключительности, превосходства либо неполноценности человека на почве половой, социальной, расовой, национальной, религиозной и языковой и отношения к религии, а также идеи политической, идеологической, расовой, национальной ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы. Из-за указанной идеологии экстремизма, очень затруднительно бороться с его проявлениями в многонациональных и многоконфессиональных странах, каковыми являются Российская Федерация и Республика Казахстан, что порождает в них наибольшую актуальность упреждения и пресечения его проявлений. Экстремистские действия всегда связаны с непринятием существующего государственного или общественного порядка и осуществляются в незаконных формах. То есть это такие действия, которые связаны со стремлением разрушить, опорочить существующие в настоящее время общественные и государственные институты, права, традиции, ценности. При этом такие действия могут носить насильственный характер, содержать прямые и косвенные призывы к насилию.

Экстремистская по содержанию деятельность всегда является преступной по форме и проявляется в виде совершения общественно-опасных деяний, запрещенных законом. Действия всегда носят публичный характер, затрагивают общественно – значимые вопросы и адресованы широкому кругу лиц. Однако, убеждения человека, пока они являются частью его интеллектуальной жизни и не находят своё выражение в форме той или иной общественной активности, не содержат признаков экстремистской деятельности. То есть, как только лицо выразит свои крайние убеждения на публике, в общественном месте, либо разместит их на страницах телекоммуникационной сети Интернет, эти действия могут быть признаны преступными.

Уголовное законодательство Российской Федерации содержит ряд специальных норм за действия экстремистской направленности. Ст. 280 УК РФ – публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности, ст. 282 УК РФ – возбуждение ненависти либо вражды, а также унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а ровно принадлежности к какой-либо социальной группе; ст. 282.1 УК РФ – Организация экстремистского сообщества; ст. 282.2 УК РФ – организация деятельности экстремистской организации. А также имеется ряд статей, содержащих квалифицированные признаки за совершения преступлений по мотивам расовой политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти. В п. «е» ст. 63 Уголовного кодекса РФ закреплено, совершение любого преступления по мотивам национальной, расовой или религиозной вражды или ненависти, является обстоятельством, отягчающим наказание.

В качестве примера необходимо ответить, что когда то или иное лицо у себя на личной странице сайта (ВКонтакте, одноклассники, Фейсбук, Твиттер и т.д.) телекоммуникационной сети Интернет выкладывает лозунги, атрибутику, литературу, цитаты, аудио и видеозаписи, которые признаны экстремистскими, т.е. непосредственно направлены на побуждение ненависти либо вражды между людьми по расовому, национальному, религиозному, половому и иному признаку, то такие действия лица будут являться преступными, либо при определенных условиях подпадать под административное правонарушение. Даже действия лица по понравившейся ему экстремистской информации (лозунга, атрибутики, литературы, цитаты, аудио и видеозаписи) на странице социальной сети (оставлению «Лайка»), могут быть признаны преступными.

Самым опасным проявлением экстремизма является терроризм. Терроризм (лат. terror – страх, ужас) – это идеология насилия и практика воздействия на общественное сознание, на принятие решений органами государственной власти, органами местного самоуправления или международными организациями, связанными с устрашением населения и иными формами противоправынх насильственных действий. Для достижения указанной идеологии и целей, террористы (участники или сторонники индивидуального террора) совершают поджоги или взрывы магазинов, вокзалов, штаб-квартир политических партий и т.п., эти действия еще называют террористическими актами. В современных условия террористы практикуют захват заложников, угоны самолетов. Террористические действия всегда носят публичный характер и направлены на воздействие на общество или на власть. Сегодня самые ходовые и эффективные методы террора – насилие не в отношении представителей власти, а против мирных, беззащитных и, что крайне важно, не имеющих отношения к «адресату» террора людей, с обязательной демонстрацией катастрофических результатов посредством средств массовой информации, всемирной сети «Интернет». Это все как раз и направлено на запугивание общества, с целью формирования общественного мнения, которое в свою очередь сильно влияет на власть и государственный аппарат.

Наибольшую угрозу, связанную с экстремизмом и терроризмом, представляет то, что к указанной деятельности привлекается все больше молодых представителей общества, в том числе и несовершеннолетние. По имеющимся данным правоохранительных органов, в среднем 80 процентов участников группировок экстремистской направленности, составляют молодые люди в возрасте от 14 до 20 лет. В националистические группировки, а также в террористические, вовлекаются подростки всё более раннего возраста, ведь именно они, неправильно поняв идеи справедливости, религиозных течений, либо иных базовых истин, быстро приобщаются к экстремистским убеждениям, а также могут перейти к радикальным действиям. Используя наличие социальных проблем, экстремисты и террористы пытаются придать экстремизму и терроризму форму социального протеста, с целью привлечь в свои ряды новых сторонников.Выражения социального протеста по поводу тяжелых материальных условий, социальной несправедливости, наряду с проявлениями преступности, в сознании молодых людей находят религиозное оправдание.

Наибольшую актуальность приобрели на современном этапе вопросы, связанные с влиянием внешнего фактора на процессы распространения экстремизма в России. Идеология экстремизма и терроризма подвергает, разрушает наши традиционные нравственные ценности, общественный уклад, историю. Не секрет, что государства Востока и Запада имеют свои геополитические и геостратегические интересы в Кавказско-Каспийском регионе, и поэтому они пытаются дестабилизировать обстановку играя на национальных чувствах народа. Несомненно, борьба за доступ к нефтяным и газовым ресурсам угрожает безопасности не только России, но и многих государств Евразии.

Огромное значение в борьбе с национально-политическим и религиозным экстремизмом имеет система организации идеологической работы. Необходимо проводить идеологическую работу и продолжать вести активную пропагандистскую работу среди молодежи и населения. Необходимо озаботиться поиском тех базовых идей и ценностей, которые будут объединять людей как сограждан и соотечественников и которые должны стать базовыми элементами общественной солидарности в противодействии идеям религиозной и идеологической нетерпимости, исповедуемым сторонниками и носителями крайних взглядов и идей, идеологами терроризма и экстремизма.

В первую очередь борьба с указанными направлениями состоит в активизации работы по информационно-пропагандистскому обеспечению. Начинать такую работу необходимо с воспитания детей, когда закладываются фундаментальные основы знаний «о добре и зле», принципов морали, религиозных доктрин, правил поведения в обществе. Каждому родителю необходимо не устраняться от воспитания ребенка, выявлять его интересы, приверженность и понимание теологических основ, гражданскую позицию и формировать, корректировать их в процессе становления. Очень большую пропаганду в настоящее время несут средства массовой информации, в частности телекоммуникационная сеть Интернет. Несмотря на то, что соответствующими органами ведется постоянная работа по мониторингу и блокированию сайтов, содержащих экстремистскую информацию, искоренить это полностью не представляется возможным. Поэтому необходимо обязательное участие родителей, чтобы контролировать какие сайты ребенок посещает, какие аудио и видеозаписи просматривает, какую литературу читает, с кем общается и т.д. Сильное заблуждение думать о том, что если ребенок рядом и вроде бы под присмотром, то не подвержен негативному потоку информации из сети Интернет!

Сегодня противодействие проявлениям терроризма и экстремизма осуществляется по следующим основным направлениям: профилактика, борьба (выявление, предупреждение, пресечение, раскрытие и расследование преступлений террористического и экстремистского характера); минимизация и (или) ликвидация последствий террористических актов, а также последствий экстремистских преступлений.

Сотрудники следственного отдела (на правах управления) Следственного комитета Российской Федерации на комплексе «Байконур» во взаимодействии с должностными лицами ОФСБ России незамедлительно реагируют на сообщения, содержащие экстремистские и террористические сведения, принимают соответствующие процессуальные решения, проводят профилактические мероприятия путем публицистической деятельности, проведения лекций в учебных учреждениях и иными способами в соответствии с имеющимися полномочиями.

В завершении хотелось бы добавить, мы все разные, и по национальности и по религиозным убеждениям, у каждого из нас свои интересы, принципы, желания, цели, все имеют что-то неповторимое. Поэтому просто необходимо относиться друг к другу терпимее и с уважением. Прелесть современного мира именно в многообразии и разногранности, что необходимо осознавать и принимать.

Крупные города и массовые мероприятия привлекают не только компании молодежи, но и большую опасность. За последние годы участились случаи террористических актов, которые уносят жизни ни в чем неповинных людей. Как не оказаться в опасной ситуации и что нужно сделать для того, чтобы обезопасить себя? Читайте в нашем материале.

Большинство из нас думает, что 24 часа в сутки мы находимся в безопасности и наши близкие не могут оказаться в тяжелой ситуации. С начала 2017 года в России было предотвращено 12 из 13 террористических актов, а взрыв в метро г. Санкт-Петербурга унес жизни 11 человек.

Все попытки террористов были предотвращены в местах большого скопления людей (общественном транспорте, торговых центрах, на улице, во время крупных мероприятий и т.п). Перед тем, как выйти на улицу, помните, что важно контролировать ситуацию вокруг себя, особенно это касается того времени, когда вы находитесь в местах массового скопления народа, в торговых центрах или же в общественном транспорте.

Если вы оказались в опасной ситуации и стали заложником террористов, помните про основные правила поведения:

• Выполняйте все требования, если они не угрожают вашему здоровью и жизни;
• Внимательно рассмотрите место, в котором вы находитесь и определите самые возможные пути отступления;
• Старайтесь слиться с группой заложников;
• Если тебе нужно передвигаться, обязательно спроси разрешения, чтобы не спровоцировать террористов;
• Отдайте, без сопротивления, все ваши личные вещи, которые требуют у вас террористы;
• При силовом методе освобождения заложников, четко выполняйте все распоряжения представителей спецслужб;
• При стрельбе ложитесь на пол или укройтесь, но никуда не бегите;
• Если вы были освобождены, обязательно скажи сотрудникам полиции о количестве захватчиков, их место расположения, особенности их поведения и количество вооруженных в помещении людей.

Бывает и такое, что мы можем столкнуться с последствиями террористического акта, и тогда тебе потребуется выполнять правильные шаги во время эвакуации.

Помни, что нужно:

• Взять документы, деньги и минимальное количество вещей;
• Отключить газ, воду и электричество;
• Помочь пожилым и тяжелобольным людям, попавших в такую же ситуацию, что и ты;
• Закрыть все двери на замок.

Праздник и его появление неразрывно связано с историей трагических событий 2004 года, когда 1128 человек оказались в заложниках у террористов на территории школы в г. Беслан. В ходе чудовищных действий преступников погибло 350 человек и свыше 500 человек было ранено. Это была общая трагедия для россиян и всех неравнодушных людей!

Мы вспоминаем всех жертв террористических актов и принимаем участие в антитеррористических мероприятиях, которые позволяют всем нашим близким узнать, как себя вести и что нужно делать, чтобы терроризм не одержал победу!

При совершении любого преступления (правонарушения) при первой же возможности необходимо обратиться в органы внутренних дел. При этом следует помнить, что чем раньше пострадавший или свидетель обратится в милицию, тем больше шансов найти и задержать преступника. Желательно, чтобы кроме времени и места совершения преступления, были сообщены данные (приметы) преступника и сведения о похищенных вещах.